Большая кровь. Как СССР победил в войне 1941-1945 гг. - [34]

В 1941-м, какя уже отметил выше, на перехват отрядов, групп и эскадр Люфтваффе советские пилоты вылетали парами и звеньями. Поэтому, превосходя немецкую авиацию численно в целом, ВВС РККА умудрялись оказываться во многих ситуациях в меньшинстве. Расплата за поразительное зазнайство — ведь еще в 1940-м летчики RAF, в ходе «битвы за Британию», применили тактику вылета на перехват бомбардировочных групп немцев несколькими эскадрильями сразу (нередко — всеми имевшимися в наличии боеготовыми самолетами). В результате на Люфтваффе наваливалась вся масса истребительной авиации RAF, а не 2—3 звена «харрикейнов».

Это сразу поставило бомбардировщики Геринга под угрозу полного разгрома, a Ju-87 руководство рейха признало самолетом, малопригодным для использования против авиации западных государств. Да-да, летом 1941 года в небе СССР царил штурмовик, официально свою войну на Западе уже проигравший. И что же? Небоеспособность авиации РККА оказалась столь вопиющей, что «штука» вновь пожала на советских нивах кровавый урожай, не чета европейскому, и продолжала его пожинать вплоть до конца войны.

А посему грешно сетовать на то, что советских «соколов» вовремя о чем-то не предупредили и т.д. Просто не было в СССР силы, способной противостоять Люфтваффе. Так же как китайская авиация (вкупе с советскими «спецами») не могла бороться с японской, так же и советские ВВС мало что значили в сравнении с Люфтваффе. Вот единственный факт, и нет никаких загадок в поражении сталинской авиации. Глупо перечислять все недостатки ВВС РККА — неготовность к реальным боевым действиям была всеобщей, а организационные пороки — системными.

Убожество собственной авиации стало понятно даже товарищу Сталину. По этой причине советским пилотам вручали высшие награды страны всего за 3 (!) сбитых самолета противника. Большое количество воздушных таранов в первые дни войны (обратите внимание — в последующем их количество резко упало, если анализировать по периодам) — показатель бессилия и слабой летной подготовки.

Тем не менеее вранье про мощь советских ВВС продолжается до сих пор. Вот как, например, Алексей Исаев описал таран Ивана Иванова ранним утром 22 июня 1941 года:

«В общем случае к первому налету немцев уже никто не спал. Как правило, немцам противостояло дежурное звено истребителей, которое поднималось в воздух по сигналу поста ВНОС... Посты ВНОС по звуку и визуально обнаруживали перелет границы (врет и не краснеет! — С.З.) и докладывали по инстанциям. Дежурное звено проводило первый бой той или иной степени успешности...

Старшийлейтенантсчисто русским именем Иван Иванович Иванов на «И-153» в лобовой атаке (курсив мой. — С.З.) таранил «Хе-111», шедший на его аэродром в первые минуты войны. Врезавшаяся в разбитое остекление носовой части «111-го» «чайка» с полным баком была оверкилем (?) для всего экипажа немецкого самолета. Оба самолета, охваченные пламенем, рухнули на землю. И.И. Иванов был пилотом дежурного звена46-го истребительного авиаполка 14-й авиадивизии Киевского особого округа» (Исаев А.В. Антисуворов, с. 24).

Так создается впечатление о силе советской авиации в те дни. Чего и добивался автор — потому, что история с тараном Иванова в реальности выглядит несколько иначе. Вышеуказанная сказка взята из истории 46-го ИАП, нотам нет упоминания о лобовом таране носовой части «хейнкеля», цитирую дословно:

«Пристроившись вхвостодному из бомбардировщиков, «И-16» пошел на сближение...Какое-то мгновение — и в воздухе раздался треск. Винтом своего самолета Иванов обрубил хвост фашистскому стервятнику... »(Смирнов С. С. Рассказы о неизвестных героях. М., с. 55).

Те же басни подхватывает Марк Солонин, рассказывая о тяжелых потерях немецкой бомбардировочной эскадры (с намеком на мифическое воздействие советских истребителей) и не добавляя при этом, что потери были вызваны наземным огнем, потому что из-за нехватки ударных самолетов горизонтальным бомбардировщикам пришлось решать несвойственные им штурмовые задачи.

Что же до тарана Ивана Иванова, то история с ним такова. Вот рассказ А.Г. Больнова, очевидца и сослуживца И.И. Иванова:

«С 21 на 22 июня 1941 года звено из трех истребителей (46-й ИАП использовал устаревшее тактическое построение из трех самолетов в звене.— С.З.) — Иван Иванов, Иван Сегед и н, фамилию третьего летчика не помню —дежурило на самолетах «И-16» (вовсе не на «чайках», как у Исаева. — С.З.). Как всегда под воскресенье, часть офицеров была отпуще-

I ia и уехала на зимние квартиры, в том числе и я.

На рассвете 22 июня была объявлена боевая тревога, сбор у дежурного по гарнизону. Прибежали я, инженер Макаров и майор Бслич. Мы втроем сели на первую следовавшую в лагерь машину и поехали. При выезде из города мы заметили взрывы, услыхали стрельбу в воздухе и одновременно увидели идущую на малой высоте пятерку самолетов «хей-нкель-111» (как видим, служба ВНОС налет немцев «проспала» и звено Иванова воспрепятствовать бомбардировке не смогло. — С.З.). На нее сверху пикировало звено истребителей, ведущих огонь. «Хейнкели»всли ответный огонь. После атаки ведомая пара истребителей отвалила и ушла на свой аэродром, а ведущий — это был Иван Иванов — продолжал преследовать противника (такова мощь сталинской авиации — атака трех истребителей на неприкрытые «хейнкели» закончилась ничем, исключая напрасный расход боеприпасов. — С.З.). Перевалив через гору, мы вновь увидели фашистский бомбардировщик. В то же мгновение сзади него, чуть сверху, показался истребитель и тут же врезался в него.