Большая коронавирусная афера - [6]

В. Кожевников

ВИРУС ФАШИЗМА

Когда-то нацисты загоняли узников концлагерей в газовые камеры под тем предлогом, что там будет баня и дезинфекция перед поселением в бараки. Примерно то же самое в начале 80-х гг. делали фашисты в Чили, когда устраивали облавы и загоняли трудящихся на стадионы — «для проверки регистрации жилья» или «для массовой вакцинации против лихорадки». Разница была в том, что из газовых камер выходили трупы — потому что надо было «утилизировать отработанный материал», т. е. рабов, более не способных к труду, или заметать следы преступлений в конце войны. А с пиночетовских стадионов чилийских трудящихся развозили по трудовым концлагерям, т. е. на рабский труд на медных рудниках, шахтах и т. п. Монополии США и государственно-капиталистическая верхушка Чили получали на таком труде заключенных колоссальные прибыли.

Не туда ли движется нынешняя мировая буржуазия, затеяв кампанию с т. н. «коронавирусом»? События показывают, что именно в эту сторону.

Кризис

Финансовый капитал повсеместно переходит к фашистской форме своей диктатуры. Так он пытается выбраться из череды кризисов, каждый из которых тяжелее и длительнее предыдущего. И каждый раз перед таким кризисом обнаруживается, что произведено слишком много товаров, намного больше того, что может найти себе сбыт, т. е. продано за деньги.

Но товары не могут быть реализованы не потому, что все потребности общества удовлетворены с избытком. Наоборот, основная масса населения, прежде всего пролетариат, не может полностью удовлетворить даже самых насущных своих потребностей.

Во время кризиса товаров полно, однако цены на них не падают, т. к. монополии имеют возможность удерживать их на высоком уровне. У монополистов уже нет необходимости топить излишки своих товаров в море или сжигать в топках. Можно объявить, например, мировую эпидемию и добиться форсированного сбыта товарных излишков, и не просто по обычной цене, а по завышенной на фоне ажиотажа в несколько раз.

При этом большое число предприятий закрывается или сокращает производство. Мелкая и средняя буржуазия массово разоряется и пролетаризируется. Безработица достигает огромных размеров, заработная плата рабочих падает ниже биологической потребности воспроизводства рабочей силы. Массы трудящихся впадают в крайнюю нищету и голодное существование.

Во время кризиса значительная часть производительных сил общества не используется, бездействует. Что-то вообще сносят, разрушают, как якобы уже ненужное (капиталистам, не народу!). При этом происходит колоссальное расхищение и уничтожение производительных сил.

Проходит время, и товары постепенно находят себе сбыт, они мало-помалу рассасываются. Тогда кризис сменяется депрессией, этаким полуобморочным состоянием постепенно приходящей в себя экономики капитализма. Начинается медленный рост производства. Понемногу оживают те предприятия, которые остановили работу. Происходит обновление основного капитала, предприятия кое-как оснащаются новой техникой, которая позволяет получать высокую прибыль даже при продаже товаров по относительно низким ценам.

За депрессией следует некоторое оживление, которое должно переходить в подъем производства. Но в кризисах эпохи империализма и особенно последних лет оживление давно уже не переходит в подъем («экономический рост»), а раз за разом срывается в кризис. Однако производство все же немного оживляется. При этом через самое короткое время снова обнаруживается, что произведено слишком много товаров, на которые есть огромный (реальный!) спрос трудящихся масс, но нет достаточного платёжеспособного спроса, т. к. у рабочего класса и всего трудового народа нет денег, чтобы купить все то, в чем есть необходимость. Это означает, что реализация товаров снова заходит в тупик, и вновь разражается тяжелейший кризис.

Мировой капитал пытается отсрочить свою смерть и выбраться из затянувшегося и углубляющегося кризиса. Для этого он использует все мыслимые и немыслимые до сего дня методы и приемы, в том числе и организацию всемирных эпидемий, неважно, созданных с помощью СМИ и госаппаратов или же с помощью действительного биологического заражения народных масс.

Но главное состоит в том, что капитал видит нарастание революционного движения в мире и принимает все меры для того, чтобы ослабить, затормозить и кое-где придушить это движение пролетариата и других угнетенных трудящихся. Политика вооруженного, тотального и всеобщего террора для этой цели подходит лучше всего.

В этой политике нужно разобщить рабочий класс не только соседних стран, но и внутри собственной страны. Но всех рабочих сразу в концлагерь не загнать. Но можно изолировать под каким-нибудь предлогом квартал от квартала, район от района, город от города, область от области. Даже цех от цеха или предприятие от другого предприятия. Почему бы буржуазии не убить здесь двух зайцев сразу: под предлогом коронавируса загнать рабочих в изолированные резервации, отделить друг от друга, и ввести в этих резервациях полный концлагерный режим — также под вопли о борьбе с эпидемией гриппа.

Выгода двоякая: тут тебе и физическое ослабление организации пролетариата, дробление его на мелкие группы под круглосуточной тюремной охраной, тут тебе и колоссальная экономия переменного капитала, когда заключенным рабам нужно будет выдавать только на скудное питание и какой-то ночлег.