Большая книга ужасов — 71 - [35]

Представила, как взрывает надгробие Рыцаря. Как дробит в куски белый мрамор с фигурой убегающей на свидание девушки, как лично руководит разбором розового склепа. А вокруг стоят люди и плачут. Гибнет их последняя надежда – написать, чтобы злая свекровь не изводила, чтобы Вася с Машей жили в любви и уважении до глубокой старости, чтобы Коля нашел хорошо оплачиваемую работу. Но Катька безжалостно все рушит, потому что нечего тут! Она спаситель мира – и точка!

Замечтавшись, Катька отъехала на кресле, зацепилась колесиком за палас, кресло накренилось и, несмотря на протесты хозяйки, равнодушно опрокинулось набок. Вместе с Катькой. Падая, она ухитрилась руками снести со стола клавиатуру, десяток ручек, зазевавшуюся тетрадку, книгу и пару дисков. У дисков, понятно, сразу раскололись коробочки. Книжка ударилась корешком и порвала форзац. Ну и руку Катька отбила.

Если надо читать знаки судьбы, то это ярко выраженный намек, что Катька в своих фантазиях перегнула.

Она сидела на полу, шипела от боли, трясла рукой и злилась. Для начала на кресло.

– Что у тебя? – заглянула в комнату мама.

– Ничего. – Катька нехотя поднялась. – Стул уронила. Случайно.

Сказала и поймала себя на том, что врет. А как тут не врать? Скажешь: «Мама! Темные силы хотят меня убить! Они подсылают воронов. За мной ходит Черный Рыцарь!» И мама посоветует не читать ужастики перед сном. А то еще хуже – отберет шнур от компа, и тогда не будет ее любимых фильмов. Или вот расскажешь маме, что телефона у нее больше нет, потому что он упал под трамвай, а трамвай проехал не просто так, а потому что на Катьке проклятье. И что мама? Даже страшно представить, что скажет в ответ мама и что посоветует.

– Темно было, я споткнулась, – добавила Катька.

– А ты свет включи. Или лучше спать ложись. – Мама повернулась уйти, но задержалась. – У тебя все хорошо? Как ты себя чувствуешь?

Катька посмотрела в темное окно.

– Хорошо. – Она даже плечами пожала, чтобы придать своим словам убедительности. – Все прошло.

Мама кивнула. Ее такой ответ устроил.

Да? И после этого ее будут учить не врать? Да соврать гораздо легче, чем долго и нудно объяснять, что случилось. А так – все хорошо. Все просто отлично! Лучше не придумаешь!

Вернувшись к компьютеру, Катька обнаружила, что таинственный Подушкин удалился из чата. Не просто ушел, а именно удалился – не было больше ни его комментариев, ни ответов. Зато рвалась в бой Ириска. И заодно сообщила последние новости, что Аньку таки позвали на свидание. Все, как она хотела. Что пацаны в восторге от футбола на улице. И что Ириску атакуют желающие передать Катьке желания. Но она, Ириска, ни-ни. Никому не слова. Всем отказывает. Всем говорит, что больше никаких желаний. Что все свои желания они сами могут осуществить. Пойти в кабинет физики, сесть на Катькино место, посмотреть на кладбище и загадать. Только надо обязательно дождаться, когда между могил Черный Рыцарь пройдет.

Катька взвыла. Но тихо, чтобы родных не пугать. Все-таки Ириска фантастическая болтушка. То-то физичке завтра повезет на толпу жаждущих посидеть за Катькиной партой.

Показалось, что за окном кто-то пролетел, и Катька одернула себя. О чем она опять мечтает?

Постучала ноготками по столу.

А с другой стороны, чего она дергается? Чего испугалась? Ничего страшного не происходит. Желания сбываются. Из неприятностей – только Рыцарь, прогоняющий с кладбища, и небольшие проблемы у отца на работе. Но проблемы на стройке могли случиться и сами по себе, без Катькиного вмешательства. Да и у мамы заказчик ушел тоже не из-за нее. И тогда все нормально! Никаких преград к вершинам величия…

Катька села ровно, подняла подбородок, принялась искать глазами тот далекий горизонт, что сулил ей светлое будущее.

В окно стукнули.

Катька вздрогнула, совсем не по-королевски сжалась, пригнула голову.

За окном мелькнула птица. Та самая сумасшедшая ворона, что бьется башкой о стекло их квартиры уже который день.

– Слушайте, это уже наглость, – пробормотала Катька и осторожно приблизилась к окну.

Сначала увидела там себя. Всю такую лохматую и перепуганную. Ближе и ближе подводила лицо к стеклу, как будто хотела рассмотреть получше, увидеть в своем лице неожиданное.

Но пока все было ожидаемо. Лицо круглое, широкие скулы, большие, чуть навыкате глаза. Конопушки, но их, конечно, не видно. Зато можно хорошо различить нос с горбинкой, небольшое утолщение на кончике. Крошечное, еле заметное.

Вдруг глаза ее как будто провалились, лицо поплыло вниз, щеки легли на плечи. Катька в испуге попыталась поднять к лицу руки, но не смогла ими шевельнуть. Они стали тяжелыми, словно каменными, приросли к телу. Теперь Катька ясно видела в черном окне каменного истукана там, где только что отражалась сама. Истукан распахнул каменную пасть, обиженно изогнул губы – если у этого чудища были губы.

Когда-то в светлом овраге текла река с прозрачной синей водой. И была вода та живая. Каждый мог прийти и выпить этой воды, чтобы жить долго и счастливо.

«В уважении друг к другу», – мысленно добавила Катька.

Захотели злые люди реку с синей водой забрать себе, чтобы она принадлежала только им. Перекрыли они речку, забросали поваленными деревьями и камнями. И остановилась в ней вода. Превратилась из живой в мертвую. Кто ее выпьет, тот умирает. Птицы не могли над речкой летать, животные не могли ее перейти. А потом вода в реке закончилась, потому что нет жизни у мертвой воды. И тогда на том месте, где текла река, появился каменный истукан, стал сеять вокруг себя смерть. Начали к нему прибегать с просьбами извести нелюбимого, помешать сопернику, поверить в обман, наслать порчу. И так сильна была сила истукана, что стали эти желания сбываться. Приходили к нему только черные люди да отчаявшиеся головушки, что готовы были умереть за несправедливость, за предательство и обман. Долго наливался истукан чернотой, копилась у него внутри сила, и в столетие выжималась из его глаз черная слеза мертвой воды.