Большая книга ужасов — 62 - [17]

Проснулся поздно. Никто не мешал ему спать, не будил. Даже странно. В доме было подозрительно тихо. Он вышел из своей комнаты – никого. Наверняка отец куда-нибудь уехал по делам, а мама с Люськой в саду или на речке.

Ваня поставил чайник, приготовил себе несколько бутербродов с сыром. Странно, чайник был совсем холодным, и на сковородках ничего не лежало, обычно мама варила утром кашу, жарила блинчики или сырники… Куда же они подевались? Даже записку не оставили.

Ваня позвонил сначала маме, потом отцу, но они оба были недоступны.

С чаем и бутербродами Ваня переместился в комнату, к телевизору. Около часа валялся на диване, не зная, что предпринять.

Вдруг в комнату абсолютно бесшумно вошел отец. Ваня подпрыгнул от неожиданности. Как?! Ни шагов, ни стука, ни звука…

Отец неслышно сел на диван рядом с ним, закрыл лицо руками и что-то тихо стал бормотать себе под нос. Ваня едва разобрал, что мама в машине и с ней что-то случилось.

Ваня мгновенно вскочил и быстро выбежал на улицу, но ни машины, ни мамы, ни кого-то знакомого на улице не было. Ваня в недоумении вернулся, но дверь оказалась закрытой. Стал звонить, стучать – никто не открыл, тогда он громко позвал: «Пап! Открывай!» Бесполезно.

Ваня растерялся – ни ключей, ни телефона, в окно лезть? Кажется, в его комнате была открыта створка…

Ваня метнулся за угол дома, прямо перед его носом порыв ветра с силой захлопнул окно. Удар и звук дребезжащего стекла ужасно испугали его. Он не мог понять, что вообще происходит, где мама, что с отцом, почему он не открывает.

– Иван… – пронеслось вздохом ветра по траве и листьям. Ваня вздрогнул, обернулся, сзади стоял кот и пялился на него синими, как газовые горелки, глазищами.

– Ты кто?! – громким шепотом спросил Ваня, вполне осознавая нелепость вопроса, коты ведь не умеют разговаривать.

– Дед Пихто! – ответил кот, не раскрывая пасти.

Колени стали ватными, закружилась голова, повеяло холодом, в воздухе повисло напряжение, как перед грозой. Потемнело в глазах, за захлопнувшимся окном появились движущиеся тени; они приобретали очертания, там кто-то был! И не один! Их было двое, и они о чем-то говорили друг с другом, но вместо голосов Иван слышал назойливое жужжание.

Под окном стояла она, та самая босоногая девчонка, Ольга. Она плакала беззвучно, закрыв лицо руками. Ольга вдруг опустила руки, повернула к нему слепое лицо, бледное, полупрозрачное, с провалами вместо глаз.

– Кровь! – ее вопль оглушил Ивана, он схватился за уши и упал на колени, ткнулся головой в землю, в мозгах помутилось. Но вопль резко оборвался, и наступила тишина.

Ваня медленно отнял руки, поднял голову – у окна никого не было. Он вскочил, подбежал, забравшись на выступ фундамента, заглянул в комнату – никого. Снова померещилось?

Минут через двадцать, провозившись в пустых попытках открыть окно, он вдруг услышал голоса родителей, поднимающихся на веранду.

Ему показалось, что земля уходит из-под ног. Чуть не теряя сознание, Ваня бросился к крыльцу и увидел родителей и Люську – живых и здоровых.

– Ваня, что с тобой?! – ахнула мама.

– Где вы были?! – закричал он, бросаясь к ним и чуть не плача.

– Мы с Люсей ходили за молоком, отец соседям замок переставлял… Что случилось?!

Выслушав его сбивчивый рассказ, отец, нахмурившись, проверил дверь и замок, открыл, пробормотал: «Не понимаю, как она могла запереться сама собой изнутри…»

– Мистика какая-то, – вздохнула мама, – определенно мы не нравимся нашему домовому. Вот я ему сейчас молочка налью и положу конфетку, – заворковала она.

– Наташа, прекрати морочить детям головы, – нахмурился отец. – Взрослый человек, а ведешь себя… Что за суеверия!

– Это не суеверия, – смутилась мама, – просто народные поверья, а как иначе растолковать все, что с нами тут происходит?

– Всему есть рациональное объяснение, – сказал отец.

– Но ведь не просто так в новый дом кошку сначала пускают, – не сдавалась мама.

– Кошки, домовые! Сумасшедший дом! – вспыхнул отец.

– Вот именно, сумасшедший, – тихо повторила мама.

Полдня отец перебирал замок, пытаясь, видимо, найти рациональное объяснение. Мама дулась. Ваня, помаявшись между ними, решил сбежать на речку.

По дороге решился и зашел за Лилей. Очень не хотелось быть одному.

Лиля варила варенье. Точнее, она сидела на стуле, поджав под себя босую ногу, другой болтала в воздухе, а рядом в тазике пенилось и пузырилось варенье, судя по запаху – клубничное. Ваня невольно улыбнулся, уютная картинка, девочка с вареньем…

Увидев Ваню, она мгновенно вскочила, поправляя сарафан из выцветшего ситца в синеватый цветочек. Сразу же согласилась идти на речку, вот только варенье надо доварить и отнести на веранду.

Ваня согласился подождать и помочь.

Обрадованная, Лиля метнулась в дом, притащила две кружки с кипятком, заварку, свежий хлеб. Оказалось, необыкновенно вкусно пить чай с толстыми ломтями хлеба, намазанными горячим вареньем.

Заодно Ваня рассказал о своем утреннем происшествии.

– Кот говорящий? Точно! Домовой, – со знанием дела подтвердила Лиля, – больше некому.

– А призрак? Их там сегодня трое было! – напомнил Ваня.

Лиля покачала головой:

– Нет, домовой, точно! Похоже, он тебе показывал что-то… Хотя, честно говоря, я не знаю.