Большая книга пиратских приключений - [14]

И, конечно, папа все время «просеивал» эту информацию в своей голове. И, видимо, что-то там оставалось – важное и ценное. Потому что он становился все озабоченнее, правда, только тогда, когда находился наедине с нами или с капитаном. А так он был все время весел, любопытен и в хорошем настроении.

Мы с Алешкой, конечно, забыли о своих ролях детей олигарха. Да и не знали мы этих ролей, никогда такими детьми не были и с такими детьми не общались. И оказалось, что такое нормальное поведение сослужило нам хорошую службу. Нас приняли в коллектив и относились к нам без настороженности, открыто.

– Нормальные хлопцы, – сказал как-то кок Сковорода. – И лопают как нормальные люди. Я боялся, что капризничать будут, деликатесов требовать, а они – нет, метут все подряд. Кабы нам из-за них голодом не сесть. А вообще мне любо, когда люди хорошо едят. И приятно, и полезно. И коку авторитетно.

Мы с Алешкой уже так привыкли к жизни на корабле, что наша «Афалина» казалась нам чьей-то гостеприимной дачей, куда нас пригласили погостить. Мы были в курсе всех научных дел и личной жизни каждого матроса и ученого. Вот только с боцманом мы мало общались из-за его глухоты и нелюдимости. Хотя моряк он был, как сказал капитан, справный. Все хозяйство на корабле, которым заведовал боцман, всегда было в исправности, всегда безупречно работало и блестело чистотой.

А экватор приближался. Мне даже казалось, что наши ботаники и биологи с ихтиологами больше занимаются приготовлениями к празднику, чем своей любимой наукой. Все секретничали, шептались, перемигивались и шутили. Особенно над Рыбкиным.

– А Рыбкин, – говорил веселый матрос, – проглотит живьем двух летучих рыбок, запьет их двумя литрами воды и будет изображать из себя аквариум.

– А ты, – взрывался Рыбкин, – проглотишь живьем морскую змею и будешь изображать из себя террариум.

И вот этот день настал. На палубе зазвонил колокол, зазвучал в динамиках гимн. И на мостике появился наш капитан. Настоящий Флинт. В старинном камзоле, в треуголке, с пистолетами и абордажной саблей за поясом и с мушкетом на одном плече. А на другом плече сидело чучело красивого попугая величиной с откормленного индюка.

– Матросы! – воскликнул капитан. – И пассажиры! Через несколько минут наше славное судно пересечет экватор нашей славной планеты! По старинному обычаю мы должны оказать внимание и почести владыке морскому Нептуну. Чтобы слал он нам всегда попутные ветры. Чтобы загонял в наши сети большую рыбу. Чтобы ярко светили нам путеводные звезды. Чтобы под килем «Афалины» не было скал, мелей и коварных рифов. Готовьте дары царю морскому!

Тут он выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в воздух. И сейчас же из люка показалась голова морского царя, а за ней все остальное. Морской царь Нептун (старпом по должности) был в золотой короне набекрень, с трезубцем в руке и с длинной зеленой бородой, усыпанной мелкими ракушками.

– Дед Мороз какой-то, – шепнул мне Алешка. – Экваториальный.

Алешка был в костюме морского чертенка. Костюм был простой: Алешка вымазал лицо черной краской и привязал сзади веревку, вроде хвоста. Но чертенок он был настоящий. Он тут же перегнулся через борт и завизжал во все свое горло с возмущением:

– Ну! И где он, этот ваш экватор?

– Цыц! – стукнул Нептун своими вилами в палубу. – Экватор есть воображаемая линия!

– Горизонт тоже – воображаемая, – возразил Алешка. – А его видно. Вон он! Со всех сторон.

– Уймите чертенка! – грозно приказал Нептун. – Я из-за него всю свою речь забыл. – И повернулся к капитану: – Ну, докладывай, капитан, что за судно твое, что за люди на нем? Откуда идете и куда курс держите?

Капитан сделал царю морскому легкий поклон и доложил:

– Судно наше – славного российского флота. Люди на нем – знатные мореходы и великие ученые. А работа наша – помогать океану Мировому содержаться в чистоте, изобилии и порядке. А курс мы держим на…

– Остров сокровищ! – перебил его Алешка своим звонким голосом.

– А вот ты, неугомон, – повернулся к нему Нептун, – первым получишь свою порцию.

Загадочные слова, однако. Порцию чего? Морских плетей? Или праздничного торта? Алешка на всякий случай притих и намотал свой хвост на руку. Потому что на него все время кто-нибудь наступал. Это было не больно, но остаться без хвоста на празднике – обидно. Потому что там практически все были с хвостами: черти, русалки, морские чудовища. И даже из-под мантии самого Нептуна высовывалось в самом низу что-то вроде хвоста. Потом, правда, выяснилось, что у него просто спадали брюки из-за лопнувшего ремешка.

В общем, все пошло своим чередом. Нептун получил свои дары и дань уважения, пообещал счастливого плавания, попутных ветров, семь футов под килем.

– Нам, вообще-то… – возразил начальник экспедиции, со вкусом и выдумкой наряженный джентльменом (костюм, белая рубашка, галстук), – нам, вообще-то, нужно не семь футов под килем, а десять миль.

– Обойдетесь! – рявкнул Нептун и протянул руку к капитану.

Тот передал ему листок бумаги. Мы и не знали, что началось самое главное. Это был список тех членов экипажа, кто пересекал экватор первый раз в жизни. И по морскому обычаю они должны были пройти посвящение в настоящие моряки. Путем купания в морской воде. Причем не в плавках, а в чем есть, в чем одеты и обуты.