Большая книга о разбойнике Грабше - [3]
Что же тут удивляться, что он разговаривал с обмороженными пальцами?
Заводил он разговор и с летучими мышами.
— Эй вы, жаркое недобитое! — кричал он им и грозил кулаком, если помет попадал ему в глаз. — Сколько можно гадить на меня с потолка? Держите свое добро при себе!
А иногда он заговаривал сам с собой.
— Ну что, Ромуальд, — говорил он себе, просыпаясь с заложенным носом и опухшими глазами, — сегодня у нас с тобой из ограбления банка ничего, пожалуй, не выйдет.
И сразу чихал так громко, что старый лесник Эммерих, бродивший как раз по опушке леса, в испуге поднимал голову и говорил собаке:
— Слыхала, Чапа? Так стреляют из пушки.
Борода от дождя, или Кто не боится разбойника Грабша
Однажды июльским утром, в субботу, Грабш шагал по лесу из деревни Чихендорф к себе в пещеру. В мешке у него метались три кролика. Он украл их спозаранку и собирался в выходные зажарить. Конечно, жаркое из кабана он любил гораздо больше крольчатины, но кабана так просто не украдешь. Его, может, и встретишь на охоте, если повезет. Но надо еще попасть в него из ружья! А кролики — дело верное. Нужно только незаметно слазить к кому-нибудь в крольчатник. А уж крольчатников в Чихендорфе было хоть отбавляй.
Душное было утро. Грабш перешагивал заросли черники и предвкушал жареных кроликов. Оставалось только пробраться между болот и пролезть через небольшую чащобу, вот он и дома. «Эй вы, не балуйте в мешке!» — пригрозил он кроликам. Надвигалась гроза. Он зашагал быстрее. Промокнуть бы не хотелось.
Вдруг в кустиках черники он увидал что-то пестрое. Грабш тут же бросился за дерево и присел. Издалека его можно было принять за муравейник: грязная рубаха, маскировочные штаны и грива черных нечесаных волос. Он напряженно вглядывался в заросли. Неужели полиция опять напала на след?
Но тут нечто пестрое засеменило прямо ему навстречу. И не успело оно споткнуться о его сапоги, как он вскочил и сделал то, что обычно делают разбойники в подобных случаях: выхватил пистолет и направил его на… очень миленькую маленькую женщину с полным бидоном черники.
И оба недоуменно уставились друг на друга. Она смотрела снизу вверх, а он — сверху вниз. Ей пришлось запрокинуть голову, ведь он был почти в два раза выше.
— Здравствуйте, — сказала она. — Вы умеете собирать чернику пистолетом?
— Ты что, совсем не боишься? — удивился разбойник.
— А чего мне бояться? — так же удивленно переспросила маленькая женщина. — Боюсь я только грозу.
— Меня боятся все, — сопя, признался он. — Я гораздо ужасней грозы.
Он встал во весь рост, расправив плечи, широко расставив ноги, и добавил:
— Я ведь — разбойник Ромуальд Грабш!
Маленькая женщина застыла от изумления. А потом как засмеется!
— И что тут смешного? — сердито спросил он.
— Гр-р-рапш-ш-ш! — хохотала она, — если я дома расскажу, мне же никто не поверит!
— До сих пор от меня все убегали — конечно, если кому удавалось, — пробурчал Грабш. — Я очень опасный!
— Ну что вы, — сказала маленькая женщина. — Спорим, что вы в жизни никого не убили? Правда или так оно и есть?
— Правда, — согласился он. — Да мне и не нужно было. Они же все убегали. Но при случае я бы мог!
— Для этого у вас слишком доброе сердце, — сказала маленькая женщина.
— У меня? — поразился Грабш.
В эту минуту раздались громовые раскаты. Маленькая женщина вскрикнула, бросилась к Грабшу и прижалась к его бороде.
— Гроза! — жалобно пояснила она.
— И что тут страшного? — недоумевал он, затыкая пистолет за пояс и наклоняясь к маленькой женщине.
— Не притворяйтесь, будто вам никогда не страшно! — рассердилась она. — Каждый человек чего-нибудь боится!
Снова загремел гром, на этот раз ближе и громче. Маленькая женщина задрожала.
— Ну-ну, — успокаивал ее Грабш. Других слов у него не нашлось. Он растерянно топтался на месте. Не мог же он идти домой, пока она висела у него на бороде!
Но как только закапал дождь, ему пришла в голову спасительная мысль: надо взять ее с собой в пещеру! Он опустил мешок, осторожно подхватил одной рукой маленькую женщину, а другой — бидон с черникой и прибавил ходу. Полил проливной дождь, и Грабш накрыл маленькую женщину бородой.
Кролики выскочили из мешка и сиганули под дождем кто куда. Лес сотрясался от бесперебойных раскатов грома. Добравшись до пещеры, Грабш промок до нитки, прямо как его сбежавшие кролики. Вода стекала с его сапог, с волос и лохматых бровей. Но маленькая женщина, укрытая его бородой, ни чуточки не промокла.
Большое спасибо, что спасли мне жизнь!
— Ну вот, — проговорил разбойник Грабш, осторожно опуская на пол маленькую женщину. В лесу прокатился последний гром.
— Спасибо, — сказала она, стараясь пожать его большую руку. — Знаете, меня зовут Олли. Олли Чистик из Чихендорфа.
Он смущенно поглядывал на нее с высоты и тоже пожал ей руку — так, что она вскрикнула от боли и даже присела.
— Что случилось? — испугался он.
— Зачем было так давить? — недовольно спросила она.
— А я давил?
— С таким же успехом я могла прокрутить себе руку в мясорубке! — отозвалась Олли.
Но и тряся отдавленной рукой, она с любопытством осматривалась. Только видно было не много. В пещере было темно.
