Болонская кадриль. Очаровательная идиотка. Последняя сволочь - [158]

В отличие от большинства бандитов Мэл был далеко не глуп и имел слабость размышлять. Поэтому он отлично отдавал себе отчет, что переживает не самую удачную полосу в жизни. Как только Мелфорд уйдет в отставку, он хлебнет горя со зверюгой ирландцем. Рано или поздно О'Мэхори придется убрать, иначе впору собирать чемоданы.

Но куда ехать?

Войддинг запер дверь на ключ, налил себе виски и, положив на стол револьвер, забрался поглубже в кресло. На него вдруг накатили воспоминания детства, а о тех временах он давно уже не мог думать без содрогания. Грязная улочка в занюханном Бовери… вечно пьяный отец-докер… Мать, от невыносимых страданий превратившаяся в мегеру и за бутылку готовая на что угодно. Жестокие драки супругов на глазах у перепуганных детей… и дворовая жизнь с ее пороками… Первый арест… исправительный дом… Юность среди шпаны… Первое участие в сведении счетов между двумя бандами. Первое убийство. Сначала дикий страх, потом глупая бесшабашность, основанная лишь на уверениях обожаемых старших. Тюрьма. Выйдя на свободу постаревшим и порядком изношенным, тридцатилетний Мэл вынужден был держаться подальше от столицы и десять лет скитался в провинции, пока не убедился, что работать в одиночку нельзя. Тогда он сколотил свою банду и потихоньку вошел в силу, предпочитая не убивать, а покупать нужных людей. Войддинг быстро пришел к выводу, что убийство — дело неблагодарное и годится лишь на крайний случай, когда нет другого выхода, да и то не вдруг, а после долгой и тщательной подготовки.

Уехать из Стоктона означало вернуться к прежнему бродячему существованию с перспективой закончить карьеру в тюрьме или в судебном морге. Нет, что бы то ни было, Мэл Войддинг не уступит своего места. Он останется в Стоктоне.

Услышав шум, Тед вышел из кабинета и увидел О'Мэхори, волокущего за собой Брайана Уингфилда.

— Что это вы расшумелись, лейтенант?

— Да вот привел Брайана Уингфилда. Он угрожал мне револьвером!

— Это правда, Уингфилд?

— Послушайте, капитан, вы меня слишком хорошо знаете, чтобы поверить, будто я могу выкинуть такую штуку! Я очень уважаю полицию.

— Продолжай в том же духе, — возмущенно зарычал О'Мэхори, — и я тебе устрою самую жестокую трепку, какую ты когда-либо получал за всю свою собачью жизнь!

— Слышите, капитан, как он со мной разговаривает? — жалобно простонал убийца. — Так и жаждет моей крови!

— Попридержите язык, лейтенант, и оставайтесь в рамках закона.

Не обращая внимания на капитана, Пат стукнул Уингфилда под дых, и тот согнулся пополам, хватая ртом воздух.

— Лейтенант, я вас арестую!

— А идите вы… капитан!

— Только грязная ирландская свинья воображает себя мужчиной, избивая парня, который не может защищаться! — отдышавшись, прохныкал Брайан.

Лейтенант собирался еще раз хорошенько врезать Уингфилду, но Тед на лету поймал его руку и заломил за спину.

— Мартин, Зигбург, отведите лейтенанта в камеру. Пусть посидит, пока не успокоится.

Услышав в голосе капитана прежние властные нотки, полицейские не посмели ослушаться и заперли О'Мэхори на ключ. Оказавшись в камере, ирландец придушенным от ярости голосом стал выкладывать весь внушительный запас известных ему ругательств. Брайан оказался в соседней клетушке.

— Лейтенант… — тихонько позвал он, услышав, что его враг затих.

— Чего тебе, подонок?

— Если вы умеете не только орать, приходите между десятью и одиннадцатью в лес Фороэкс. Там мы и объяснимся как мужчина с мужчиной.

— Моли лучше Небо, чтоб не столкнуться со мной в ближайшие несколько дней, Брайан Уингфилд! Потому что иначе, клянусь честью, ты у меня так получишь на орехи, что на всю оставшуюся жизнь с лихвой хватит!

— Говорю же, вы только глотку драть горазды! Приходите-ка на свидание, и я с превеликим удовольствием отправлю вас на тот свет.

— Кретин несчастный…

— Вы придете, лейтенант! Я заставлю вас прийти!

Мелфорд подошел к камерам.

— Угомонились, О'Мэхори?

— Ладно, отоприте. Но я не прощу вам такого унижения, капитан.

— Мне это безразлично, лейтенант. Но имейте в виду: тот, кто со дня на день должен стать капитаном, не имеет права вести себя подобным образом.

— И это вы смеете поучать меня?

— Я полагаю, вы собираетесь занять мое место не для того, чтобы поступать еще хуже? — осадил его Мелфорд.

Выйдя в приемную, полицейские обнаружили там адвоката Реда Волка. Тот улыбался.

— Надеюсь, вы понимаете, зачем я пришел, господа?

— Принесли залог и хотите забрать Уингфилда?

— Вот именно.

— А кто же назначил залог, раз судья умер? — осведомился лейтенант.

— Разумеется, его помощник, мистер Ларри Майер. Сто долларов.

— Сто долларов за то, что он угрожал офицеру полиции при исполнении служебных обязанностей?

— Вот как? Вы были на задании? Может быть, вы собирались арестовать Мэла Войддинга?

— Не понимаю, какое вам дело до моей работы, метр.

Адвокат повернулся к Мелфорду:

— Вы можете подтвердить, что лейтенант поехал в отель «Эксцельсиор» по служебным делам, капитан?

— Нет.

— Позволю себе напомнить вам, лейтенант, что вы приносили присягу, а в таких случаях ложь — прямое нарушение закона, — заметил Волк.

— Довольно, метр! — оборвал его Мелфорд. — Гоните доллары и забирайте добычу.