Боло-боло - [4]

В. Работающие на сезонных и разовых работах, крестьяне, домохозяйки, безработные, преступники, проститутки, люди без постоянного дохода. В основном это женщины и «цветные», проживающие в гетто и на окраинах больших городов Третьего мира. Эти люди, как правило, живут на грани голода.

Все эти типы рабочих имеются в различных формах во всём мире. Но соотношение групп в зависимости от места различно, поэтому мы можем выделить три основные группы рабочих:

• A-рабочие, занятые в высокоразвитых индустриальных западных странах: в США, Японии и странах Европы.

• Б-рабочие, занятые в индустриальных странах: СССР, Польше, Тайване и т. д.

• B-рабочие, занятые в странах Третьего мира, странах с аграрной экономикой и в «слаборазвитых» странах: Бразилии, Нигерии, Индии, Китае.

Представители этих трёх категорий в разных соотношениях имеются повсюду. Например, в Нью-Йорке целые районы могут быть причислены к Третьему миру, а в Бразилии имеются крупные промышленные зоны. В социалистических странах уже созданы области категории А. Тем не менее разница между США и Боливией, между Польшей и ФРГ, Лаосом и Швецией, Японией и Цейлоном всё же значительна.

Так что Планрабмашина имеет три различных лица: западный богатый инженер, восточный, довольствующийся своим скромным положением индустриальный рабочий и южная домохозяйка, борющаяся за выживание. Эти три типа и их функции направляются друг против друга. Контроль Машины над её составляющими как раз и основывается на противоречиях между ними. Не только личности, но и типы рабочих с различными уровнями заработной платы и целые регионы мира изолируются и направляются друг против друга. Способы разделения, относительные выгоды и «привилегии» очень многообразны и могут быть по-разному скомбинированы: пол, раса, образование, национальность, религия, возраст, внешний вид, мораль и т. д. Всегда есть «основание» повысить или понизить чье-либо значение. И каждый раз выигрывает Машина, так как каждое такое различие рождает недоверие, зависть, предрассудки и страх среди рабочих. А-рабочие и Б-рабочие боятся потерять свой высокий уровень жизни и поэтому солидаризируются с Машиной. В то же время они боятся того, что прибывающие в их страны В-рабочие отнимут у них стабильные рабочие места или повлияют на уровень заработной платы.

Можно сказать, что Машина уже не нуждается ни в каком специальном «господствующем классе» для поддержания контроля. Капиталисты, буржуазия, различные руководители уже стали объедками Машины, не имеющими никакого решающего влияния на материальное воплощение власти. Как свидетельствуют примеры социалистических государств и государственных предприятий на Западе, Машина прекрасно обходится без капиталистов и собственников. На деле вряд ли эти жирные ленивые коты представляют реальную угрозу. Реально деспотические органы Машины управляются её рабочими: копами, солдатами, бюрократами. Как мы видим, все противостояния создаются самими же рабочими Машины.

Планрабмашина — это машина, состоящая из людей, которые угнетают друг друга. Мы все являемся гарантами её работоспособности. Так почему же мы принимаем жизнь, которую в действительности ненавидим? Какие такие преимущества побуждают нас снова и снова действовать заодно с Машиной?

Кризис трёх договоров

Противоречия, на которых базируется Машина, проходят и через нас самих, через каждого рабочего. Конечно, Машина «в курсе», что нам не нравится наша жизнь, но в то же время она понимает, что подавление наших желаний не лучшая мера управления. Если бы Машина нас только угнетала, то мы бы плохо работали, и стоимость надзора была бы слишком высокой. По этой причине была отменена система рабства. Нет, мы не рабы. На деле половина населения поддерживает Машину, в то время как другая половина восстаёт против неё.

Ведь в действительности у Машины есть, что предложить нам. Поэтому мы все, хотим мы того или нет, торгуемся с ней и заключаем договор. Мы отдаём Машине часть нашего времени, т. е. нашей жизни, но не всю её. За это она даёт нам определённые предметы и удовольствия, правда, это не совсем то, чего мы хотим. У каждого типа рабочих свой тип договора, и у каждого из нас свой собственный и особенный договор, условия которого зависят от зарплаты и рабочего места. Поскольку каждый считает себя лучшим или худшим по сравнению с кем-либо ещё (ведь всегда найдётся тот, кто хуже тебя), он/она цепляется за свой договор и не доверяет никаким изменениям. Вот таким образом внутренняя инерция Машины охраняет её от реформ и революций.

Только если договор становится слишком несправедливым, возникает недовольство и готовность к изменению ситуации. Современный кризис, который в основном очевиден на экономическом уровне, спровоцирован тем фактом, что все уже предложенные Машиной договоры стали неприемлемыми: в последнее время А-, Б- и В-рабочие, каждый по-своему, восставали против своих договоров. Не только бедные, но и богатые недовольны. На этом фоне перспектива дальнейшего существования Машины становится призрачной. Механизм взаимной антипатии рабочих становится ломким. И вот тогда антипатия обращается против самой Машины.