Бои на Карельском перешейке - [146]
— Танки! — вдруг крикнул кто-то. — Наши танки!
Да, это действительно были наши танки. Поднимая гусеницами вихри воды, они быстро мчались на выручку пехоте. Тяжелые, грозные, они проходили, как мощные ледоколы, — такой необычной была для них дорога.
— Архипов, не иначе, — оживились бойцы, — Ишь, как лупит. Знает, когда подоспеть.
Не доехав до сосняка, Архипов сворачивает с дороги и катит в лес целиной, обдавая бойцов каскадами брызг, — прямо туда, откуда особенно крепко бил из автоматов и пулеметов враг. За ним устремилась и вся его танковая рота. С победным криком рванулись в лес за танками батальоны. И вот он, желанный отдых: костры в оставленных финнами укрытиях, белый клубящийся пар от просыхающих ватников, шинелей, валенок, белья, веселые шутки, смех. Кого знобит — заставляют плясать. Пляшет. Закон войны: и не умеешь — да пляши! Не взял, собака-белофинн, минами, фугасами, надолбами, водой не возьмешь! Ничем не возьмешь!
Еще два с половиной дня, вплоть до 12 часов 13 марта, шла вперед через водные преграды победоносная 123-я дивизия. Враг заминировал дорогу. Не помогло! Враг устраивал засады — выбивали! Враг оставлял на пути «кукушек» — дело уже привычное: снимали. Застревали в пути пушки — их заменяли танки. Застревали танки — выручали минометы. Все преодолели воины Красной Армии, — решительные, отважные, готовые во имя Родины на любой подвиг.
Наш славный полк одним из первых вступил в город Выборг, на улицах которого рвались снаряды и мины и с грохотом рушились стены горящих зданий. Вот он Выборг — узкие окраинные улицы, освещенные пламенем многочисленных пожаров. От домов пышет жаром. Снег растопило, и с пригорка бегут ручьи.
Нам передали, что послана телеграмма товарищу Сталину о том, что части Красной Армии вступили в Выборг.
Весть о посылке телеграммы вождю народов, с именем которого мы шли в бой, быстро распространилась среди красноармейцев, дравшихся на улицах Выборга.
Трудно передать воодушевление, царившее в частях. Вместе со стрелками пошли в бой с оружием в руках музыканты, возглавляемые капельмейстером Соловьевым.
В одной из рот были большие потери. Некому было вести огонь из пулеметов. Тогда к оружию бросились бойцы тыловых подразделений.
Мужественно дрались бойцы бронепоезда майора Панкратьева. Трижды раненный, тов. Панкратьев управлял боем до тех пор, пока санитары не унесли его на медпункт.
Артиллеристы, преодолевая минированные участки, несли орудия буквально на руках, чтобы как можно скорей доставить их по глубокому снегу в город и громить огневые точки противника.
Стрелки и разведчики указывали артиллеристам цели — куда бить прямой наводкой. 56 красноармейцев артиллерийского полка вооружились винтовками и гранатами и приняли участие в уличном бою, отвоевывая каждый метр земли, каждое здание.
13 марта, утром, все главные здания, электростанция, водопровод, фабрики и центр города были в наших руках.
В разгар боя в полку вспомнили о флаге, который был заготовлен во время освобождения Западной Украины. Этот флаг должен был переходить в лучшие батальоны и роты, отличившиеся в боях. Тогда не пришлось нам воспользоваться флагом. Мы вспомнили о нем в ночь выборгского штурма.
Бойцу Семенову поручили разыскать флаг на подводах в тылу. Семенов быстро выполнил задание. Он доставил флаг на подводе вместе с боеприпасами. Нужно было во время боя водрузить флаг на самом высоком и видном месте. Два бойца добрались до ближайшей фабричной трубы и полезли наверх. Они вывесили флаг, но оказалось, что полотнище недостаточно хорошо видно. Тогда раздобыли высокую палку и снова перевесили флаг. Не успели его вторично закрепить, как белофинны обрушились огнем на фабричную трубу. Они хотели во что бы то ни стало сбить красный флаг. Но все их попытки были тщетны. Флаг Краснознаменного полка — первый красный флаг, водруженный в советском Выборге, — гордо реял над городом.
В 12 часов 13 марта мы по приказу командования прекратили огонь. Воцарилась необычайная тишина. Эта тишина запомнилась на всю жизнь. В первые минуты мы не доверяли ей.
Бойцы радовались новой победе нашего государства. Едва прекратился огонь, на Центральной площади, среди орудий и пулеметов бойцы, еще разгоряченные азартом недавнего боя, пустились в пляс. Музыканты снова взялись за инструменты, заиграл духовой оркестр. У бревен, среди горящих домов, у неразобранных еще баррикад начались митинги.
Бойцы принялись за новую работу — очищали улицы, собирали по свежим следам ценные документы, искали мины.
Из укрытий, как из берлог, выходили финны. У них был жалкий вид. Они заискивающе улыбались, как бы извиняясь. Некоторые нерешительно протягивали нам руки, но многие из наших бойцов не могли пересилить своего отвращения и отворачивались, настолько сильна была ненависть к изуверам-шюцкоровцам.
Итак, финская белогвардейщина получила суровый урок.
Радиоволны разнесли всему миру весть о новой победе мудрой сталинской политики, о победе Красной Армии.
На первом митинге в Выборге красноармеец Корниенко сказал:
— Товарищи бойцы, командиры и представители ленинградских рабочих! Разрешите от вашего имени заявить всему советскому народу, правительству, партии и лично товарищу Сталину о том, что северо-западные границы нашей социалистической Родины и колыбель трех революций — город, носящий имя бессмертного Ленина, теперь в полной безопасности. Задание партии, правительства и лично товарища Сталина с честью выполнено нашей Красной Армией. Город Выборг объявляю советским.
