Богословская мысль Реформации - [46]

Но это была не Только богословская проблема, имеющая чисто академический интерес. Растущая озабоченность Лютера этой проблемой имеет сильное экзистенциальное измерение. Она касалась его лично. Для Лютера, как и для многих других, коренной вопрос человеческого существования касался того, возможно ли достичь спасения. Некоторым современным читателям может показаться сложным понять эту озабоченность. Однако для того, чтобы войти в положение Лютера и по достоинству оценить важность его «богословского открытия», необходимо понять, насколько остро стоял перед ним этот вопрос, который был самым насущным для него.

Затем что-то произошло. Мы, видимо, никогда точно не узнаем, что это было и когда оно произошло. Мы не знаем, где это произошло: многие ученые называют это открытие «Turmerlebnis» («Опыт, пережитый в Башне»), основываясь на позднейшем и несколько путанном воспоминании самого Лютера. Однако, чем бы это ни было и когда бы оно не произошло, оно полностью изменило взгляды Лютера на жизнь и, в конечном итоге, выдвинуло его в первые ряды деятелей Реформации.

В 1545 г., за год до смерти, Лютер написал предисловие к первому тому полного издания своих произведений на латинском языке, в котором он описал, как пришел к разрыву с современной ему Церковью. Совершенно ясно, что предисловие было адресовано тем читателям, которые могли не знать, как он пришел к тем радикальным реформационным взглядам, которые связаны с его именем. В этом «автобиографическом фрагменте» (как он обычно называется) Лютер дает своим читателям информацию о становлении своей «реформационной» карьеры. После рассмотрения некоторых исторических вопросов, которые подводят читателя к 1519 году, описывает свои собственные трудности, связанные с проблемой «праведности Божией»:

«Я твердо хотел понять Павла в его Послании к Римлянам. Но мешали мне в этом не столько холодные ноги, сколько одна фраза в первой главе: «В нем открывается правда Божия…» (Рим. 1. 17). Я ненавидел эти слова — «правда Божия», которые я был научен понимать как правду, согласно которой Бог праведен и карает неправедных.

Хотя я жил невинной жизнью монаха, я чувствовал себя грешником с совестью, нечистотой перед Богом. Я не мог также поверить, что угодил Ему своими трудами. Я был далек от любви к этому праведному Богу, Который карает грешников, на самом деле я ненавидел Его… Я отчаянно хотел знать, что имел в виду Павел в своем Послании.

И, наконец, размышляя денно и нощно над смыслом слов «В нем открывается правда Божия от веры в веру, как написано: «праведный верою жив будет», я стал понимать, что «правда Божия», которой живет праведный человек, есть дар Божий (вера) и, что эти слова — «открывается правда Божия» относятся к пассивной праведности, по которой милостивый Бог оправдывает нас по вере, как сказано «праведный верою жив будет». Я тут же почувствовал себя заново родившимся, как будто я вошел в открытые врата рая. С этого момента я стал видеть все Писание в новом свете… Теперь я стал любить когда-то ненавидимые мной слова «правда Божия» и превозносить ее как сладчайшую из фраз, так что это место из Послания Павла стало для меня самими вратами рая» [7].

О чем говорит Лютер в этом знаменитом отрывке, который передает взволнованность ученого? Вполне очевидно, что его понимание слов «праведность Божия» радикально изменилось. Но какова же природа этой перемены и когда она произошла?

Основное отличие носит фундаментальный характер. Первоначально Лютер считал, что условием оправдания являются человеческие труды, что-то, что грешник должен был совершить, исполнить перед тем, как он будет оправдан. Все более убеждаясь благодаря чтению творений Августина в неисполнимости этого, Лютер мог толковать «праведность Божию» как карающую праведность. Однако в этом отрывке он рассказывает о том, как он обнаружил «новое» значение этой фразы — праведность, которую Бог дает грешнику. Иными словами, Бог Сам выполняет условие. Бог милостиво дарует грешнику то, что от него требуется для оправдания. Аналогия (не использованная Лютером) может помочь в выявлении различия между этими двумя подходами.

Предположим, что вы находитесь в тюрьме и вам предложена свобода ценой большого штрафа. Обещание реально и как только вы выполните условие, оно будет исполнено. Пелагий и Гавриил Биль работали над предположением, первоначально разделяемым Лютером, о том, что у вас есть необходимые средства, спрятанные где — то. Поскольку ваша свобода стоит гораздо больше, вам предлагается выгодная сделка. Однако Лютер стал все больше разделять взгляд Августина — грешное человечество просто не имеет необходимых средств, чтобы выполнить это условие. Возвращаясь к нашей аналогии, можно сказать, что Августин и Лютер работали над предположением, что у вас нет денег, и обещание свободы имеет мало значения в вашем положении. Поэтому как для Августина, так и для Лютера благая весть Евангелия заключается в том, что вам даются необходимые деньги, чтобы выкупить вашу свободу. Другими словами, условие выполнено за вас кем-то другим. То, чего вы не имеете, обеспечивается кем — то другим.