Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро - [8]
Находка Коновера в ту пору получала 20 долларов в неделю, работая по десять часов в день на Рейдио Плейн. В качестве подработки он предложил ей позировать ему за 5 долларов в час. Так на Норму Джин свалились неожиданные деньги на карманные расходы, настоящая золотая жила. В течение трех недель со дня встречи с Коновером состоялось несколько фотосеансов, после чего она присоединилась к нему для участия в сафари по южной Калифорнии, где он должен был фотографировать. Некоторые из сделанных фотографий попали на стол фотоагентства «Голубая книга». Норму Джин пригласили для собеседования. Так началась ее карьера девушки с обложки.
Став моделью, она быстро добилась успеха. Вскоре фотографии Нормы Джин стали появляться в таких журналах для женщин, как: «Суонк», «Сэр», «Пик». Иногда она снималась в купальном костюме, иногда в шортах и бюстгальтере, но в общем все фотографии были вполне респектабельными.
В свои девятнадцать лет эта модель обладала прекрасной фигурой — бюстом в тридцать пять дюймов, который она нещадно эксплуатировала2 — и белоснежной кожей, которую предпочитала сохранять в таком же виде. У нее были светлые по-калифорнийски волосы до плеч. Но по-настоящему светлыми они становились только летом, когда солнце обесцвечивало их. У Нормы Джин, работавшей моделью, никаких проблем не возникало.
Когда Джим Дахерти приехал в очередной отпуск, вернувшись после кругосветного плавания, его жена уже не ждала его на железнодорожном вокзале. Она прибыла час спустя, ссылаясь на задержку в фотостудии. Она заметно поостыла к Дахерти, уже не жила с его матерью и не работала на заводе.
Теперь Норма Джин больше всего любила говорить о своем успехе в качестве девушки с журнальной обложки. Дахерти ничего другого не оставалось, как сделать вид, что он доволен. Их сбережения она потратила на новую одежду и изрядную часть дорогого для мужа отпускного времени была на работе. В меру возможности Дахерти решил держаться поближе к дому, совершая короткие рейсы вдоль западного морского побережья Америки.
В канун рождества 1945 года Норма Джин не смогла остаться дома — была назначена очередная съемка. Когда она вернулась, дома ее ждал сюрприз. Как явствует из слов Дахерти: «Я только сказал ей, чтобы она на чем-то остановила свой выбор: сниматься для журналов, может быть, в кино или жить со мной одной семьей».
Норма Джин не дала ему прямого ответа, и Дахерти снова ушел в море. Судьба забросила его в Китай. Там он купил для Нормы Джин браслеты и лак для ногтей. Когда плыл вверх по течению реки Янцзы, получил от нее очередное послание. Оно содержало бумаги для оформления развода. От него требовалось поставить свою подпись. Дахерти решил ничего не подписывать, пока не увидится с женой.
Ранним утром, вернувшись в Калифорнию, он взял такси и прямо от причала помчался к дому, где жила Норма Джин. Она подошла к двери, накинув на плечи шарф. Вид у нее был утомленный. Она извинилась и спросила, не могут ли они встретиться завтра. На следующий день и во время других встреч она рассказывала ему о своей новой мечте. Она задумала стать киноактрисой.
Дахерти во время шекспировского фестиваля в старших классах однажды занял первое место, присужденное ему за декламацию монолога «мести»
Шейлока из «Венецианского купца». Тогда он ей сказал: «Я всегда считал себя плохим актером. С чего это тебе стукнуло в голову, что ты вдруг сможешь играть?» Норма Джин спокойно отнеслась к его насмешке, но твердо повторила, что между ними все кончено.
«Эта тайна — игра — была во мне, — много лет спустя призналась она. — Это напоминало тюремное заключение, когда сидишь и смотришь на дверь, на которой написано: "Выход"».
Норма Джин в школьные годы участвовала в театральных постановках, играла она в основном мужские роли и иного опыта актерской работы не имела. Трясясь в стареньком автомобиле Дахерти, она поделилась с ним, что начала исследование Голливуда.
«Сидишь одна, — позже вспоминала она. — Снаружи стоит ночь. Вдоль бульвара Заходящего солнца сплошным потоком несутся автомобили, похожие на бесконечную цепь жуков. Их резиновые шины издают ровный оглушительный гул. Ты голодна и говоришь: «Для моей талии хорошо не есть. Что может быть лучше плоского, как стиральная доска, живота?»
Глядя в голливудскую ночь, я любила думать: «Тысячи девчонок сидят в одиночестве, подобно мне, и мечтают стать кинозвездами. Но мне не стоит из-за них беспокоиться. Я мечтаю сильнее других».
Примечания
1. В зависимости от обстоятельств она использовала два варианта написания второго имени: Jeane или Jean.
2. В киностудии Мэрилин любили говорить, что он был больше, — в 1954 году стандартом для бюста считались 37 дюймов. Она сама одному репортеру заявила, что хотела бы, чтобы ее эпитафия выглядела следующим образом: «Здесь покоится Мэрилин Монро — 38-23-36». Модельер Билли Травилла, бывший одно время ее любовником, который должен был знать это наверняка, утверждал, что в лучшие времена ее мерки были — 35-22-35. Я воспользовался его цифрами.
Глава 3
«Так кончилась моя история Нормы Джин... Я переехала в Голливуд, где сняла комнату и начала самостоятельную жизнь. Мне хотелось выяснить, кто я есть. Когда я написала: «Так кончилась моя история Нормы Джин», — краска залила мне лицо, словно меня уличили во лжи. Дело в том, что эта грустная, ожесточенная девочка, так быстро повзрослевшая, продолжает жить в моем сердце. Сейчас, когда меня окружает такой успех, я иногда чувствую, что смотрю на мир ее испуганными глазами. Она еще говорит во мне: «Я никогда не жила, меня никогда не любили», — тогда я ощущаю смятение и начинаю думать, что эти слова произношу я».
Трехлетняя девочка Мэдлин Маккан пропала 3 мая 2007 года из номера португальского отеля, пока её родители ушли поужинать в ресторан. Это событие стало одной из крупнейших национальных трагедий Великобритании и началом длительного расследования, полного драматичных поворотов и продолжающегося до сих пор. Энтони Саммерс и Роббин Суон проанализировали тысячи страниц полицейских досье и использовали множество конфиденциальных источников, выявили грубые ошибки, допущенные при обыске места преступления, и неправильное толкование судебно-медицинских доказательств, из-за которых на какое-то время родители Мэдлин стали официальными подозреваемыми. В этой книге вас ждут детальные сведения о сложном и запутанном следствии, пугающие подробности о множественных преступлениях против детей в районе похищения Мэдлин, и надежда сотрудников Скотленд-Ярда, которые до сих пор верят, что «дело можно закрыть». В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.