Боги войны - [4]
Домиций медленно кивнул, и Юлий улыбнулся.
— Вот видишь. Кто посмеет осудить меня, если я проявлю великодушие? Это расстроит планы неприятеля, Домиций. Помпей не будет знать, что делать. — Юлий повернулся к Бруту, и его лицо выражало обычную решимость. — Сначала мы захватим гарнизон Корфиния, причем без кровопролития. Нужно нагнать на солдат панику, чтобы они утратили способность сражаться. Кто там главный?
Брут нахмурился. Он еще не пришел в себя — слишком быстро у друга изменилось настроение. Во время всего похода Юлия терзали горестные сомнения, а теперь он стал прежним, каким был в Галлии. Такая перемена настораживала.
— Лазутчики не видели знамен легиона, — сухо произнес Брут. — В любом случае, это командир высокого ранга.
— И честолюбивый, надеюсь, — ответил Юлий. — Хорошо бы вытащить солдат из города. Пусть туда подойдет Десятый в качестве приманки, а там посмотрим. Перехватим их в поле — и дело сделано.
Все вокруг, кто слышал разговор, поднимались на ноги. Люди собирали снаряжение и готовились выйти в поход. После мирной передышки солдат снова ждали опасности войны, и к ним исподволь возвращалось привычное тревожное состояние.
— Брут, я поведу Десятый к городу, а ты командуй остальными. Заморочим противника так, чтобы он никуда не годился. Посылай лазутчиков, и на этот раз пусть их заметят.
— Я бы и сам пошел, — сказал Брут.
Юлий на секунду опустил веки, потом покачал головой.
— Не сейчас. Будем поддерживать связь через экстраординариев. Если меня атакуют, ты мне срочно понадобишься.
— А если неприятель станет выжидать? — спросил Домиций, видя напряжение Брута.
Юлий пожал плечами:
— Тогда мы окружим его и выдвинем наши условия. Так или иначе — я начинаю поход за консульство и Рим. И пусть солдаты об этом знают. Они — римляне. Мы должны их уважать.
ГЛАВА 2
Агенобарб еще раз просмотрел распоряжения Помпея. Но сколько ни перечитывай — нет в них ничего такого, что позволило бы атаковать одичавших галлов. А между тем донесения лазутчиков ясно показывают: теперь самое время выступить и прославиться. Агенобарб разрывался между необходимостью подчиняться приказам и лихорадочной жаждой деятельности, какой он давно не испытывал. Приведи он этого мятежника в цепях — и Помпей простит все прошлые грехи.
Солдаты, которых сняли с дорожных постов, застав и фортов, построились под стенами Корфиния и ожидали приказа идти обратно. Смятение пока не проникло в их ряды. Лазутчики не успели разгласить, что враг гораздо ближе, чем предполагалось, но подобные вести обычно расходятся моментально, и скоро все об этом узнают.
Агенобарб провел пальцами по костлявому подбородку, помассировал припухшие веки — сказывалось постоянное напряжение. Сил у него больше, чем у противника — если верить разведке, — однако в донесениях упоминается еще о четырех легионах, идущих с севера, да и другие, наверное, уже близко. Возможно и самое худшее — солдат Агенобарба ждет засада.
Глядя на то, как выстроилось его воинство, командующий не испытывал радости. Большинству этих солдат не приходилось сталкиваться с противником более серьезным, чем горстка пьяных землепашцев. Несколько лет мира, в течение которых Цезарь покорял Галлию, подпортили римских солдат. Не такого войска желал себе Агенобарб для обретения славы, но иногда приходится довольствоваться тем, что послали боги.
На секунду Агенобарб даже почувствовал искушение забыть о приказе и поступить так, как привык за двадцатилетнюю службу. До Рима всего три дня пути… правда, тогда он упустит последнюю возможность. И над ним станут насмехаться младшие офицеры, если узнают, что полководец отступил перед войском вдвое меньшим, чем его собственное. Остальные галльские легионы в милях отсюда, а Агенобарб к тому же дал присягу защищать город. Но и спрятаться за стенами города при виде противника — не так представлял себе Агенобарб военные действия, идя на службу.
— Шесть тысяч человек, — прошептал командующий, любуясь шеренгами готовых выступить солдат. — Мой легион. Наконец-то.
Этими мыслями он ни с кем не делился, но когда прибывающие солдаты входили в город и Агенобарб считал их, то от гордости становился словно чуть выше ростом. За долгую службу ему довелось командовать не более чем сотней, и вот, хоть на несколько дней, он почувствовал себя равным прочим римским военачальникам.
К радости Агенобарба примешивались вполне обоснованные опасения. Если он позволит загнать себя в ловушку, то потеряет все. Упусти он возможность уничтожить человека, которого боится сам Помпей, слух об этом разойдется повсюду, и до конца жизни на Агенобарба будут указывать пальцем. Агенобарб не выносил, когда приходилось медлить, а теперь множество людей ждут от него приказа и видят его замешательство.
— Господин, нужно ли закрыть ворота? — подошел сзади заместитель.
Агенобарб посмотрел ему в лицо и вдруг почувствовал раздражение — столь юным и самоуверенным тот казался. Ходили слухи, что у Сенеки в Риме большие связи, и Агенобарб не мог не заметить, как роскошно он одевается. Глядя на Сенеку, командующий чувствовал себя стариком, даже суставы начинали ныть. В такой момент терпеть чужую заносчивость — это слишком. Молодой офицер, видимо, старался скрыть высокомерие, но за свою жизнь Агенобарб повидал немало подобных людей. Как бы они ни лебезили, их все равно выдают глаза, и становится ясно, что если в деле замешаны личные интересы, таким лучше не доверять.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.