Боги, которые играют в игры - [18]

— Зачем? Вновь решил найти в ней истину? — Дарья слушала его внимательно и серьезно. И только по чуть расширившимся зрачкам можно было понять, что в рассказанной истории ее что-то сильно взволновало.

— Это я расскажу, после того как узнаю, зачем ты здесь. Тогда я пойму, сможешь ли ты если не принять, то хотя бы понять мою цель, или мы идем принципиально разными курсами и нам лучше разойтись сейчас.

— Хорошо. Тогда слушай рассказ о моей Реке. Да, да — такое совпадение. Моя история тоже про реку. Я родилась в юго-восточной Азии. Тогда эта земля принадлежала Бирме. Сейчас это земля Таиланда. Наш поселок стоял на большой реке. Мы даже название ее не знали — называли просто Река. Она для нас была все… Река давала и еду и жилье — я родилась в очень бедной семье, а налоги на землю были непомерно велики. Наш дом, если шаткую крышу, да стены из листьев можно так назвать, стоял на сваях на воде. Каждый раз, когда я открывала дверь, я видела эту желтую мутную воду, всегда дурно пахнущую, потому что на воде стоял не только наш дом — таких, как мы, было очень много. Все берега реки были заставлены домиками. По реке мы плавали на «площадь» — место на реке где устраивался рынок из составленных в ряды лодок. На реке мы ловили рыбу, которая и составляла основной наш рацион. Рыба, да иногда плошка риса. Даже умерших мы доверяли реке. Дети же вообще все время проводили в играх в воде или в прибрежной грязи.

Я до сих пор не могу понять, почему я не смогла жить как все. Меня тошнило от вида и запаха этой воды, мне казалось, что все мы постепенно превращаемся в червей, копошащихся в придонном иле в поисках крупинок еды. Даже когда соседский мальчик решился признаться мне в своих чувствах и подарить мне немного цветов, мы стояли по пояс в воде, среди остатков свай от старого и давно сгнившего дома, и протянутые мне цветы тоже пахли илом…

Если бы я знала куда сбежать, то давно уже сбежала бы. Когда мне исполнилось четырнадцать, на меня положил глаз местный богач. Богачом его считали, потому что он имел дом на земле, и даже немного слуг. Жирный, толстый и волосатый, он выглядел как обожравшийся донный червь. Все мои родственники считали, что ко мне пришло счастье, и я стану богатой, а значит, что и они не пропадут с голоду. Я уже отчаялась — я много раз молила Будду, чтобы он избавил меня от этой участи, но все был напрасно. Уже назначили дату свадьбы. И однажды вечером, я сидела на свае над водой, смотрела на эту желтую жижу, осознавая, что вся моя жизнь, впрочем, как и жизнь окружающих меня — это возня червяков в куче навоза. И никаких других вариантов. Так было и так будет в этом месте еще много веков. Тут меня взяла такая злость, от этой безысходности, несправедливости… мне казалось, что я могу дотянуться до небес и порвать их в ярости за то, что они допускают такое…. Такова была тогда моя ненависть и сила в тот момент, что, я физически почувствовала, что я бы смогла это сделать, но тут передо мной, в светящихся белых одеждах, паря над водой возникли члены жюри и пригласили меня в Игру.

— И что, игра помогла тебе?

— Нет. Вначале мне казалось, что я вырвалась из среды придонных червей. Но потом поняла, что просто переползла к червям покрупнее, которые копошатся уже не ради корма, а ради удовольствий, но разница воистину невелика. Сменились масштабы, но люди не стали лучше. Я бы даже сказала, что оказалось еще в более гадком обществе чем жила до этого. И ничего … абсолютно ничего с моей новой силой, даже добыв этот чертов приз, я не смогу изменить.

— Так зачем же ты пришла в ЭТУ Игру?

— Отомстить. Всем остальным, алчущим власти над призом. Понаблюдав за предыдущим победителем, развязавшим вторую мировую войну, я просто почувствовала в себе ту же силу и то же желание что и тогда у реки, за мгновение до того, как меня позвали в Игру. — глаза Дарьи странно блестели. То ли от кипевшей где-то в глубине ненависти, то ли от едва заметных слез.

— Дотянуться до небес и порвать их в ярости? — Глеб подался вперед, внимательно глядя на девушку.

— Да. Именно так. Теперь, наконец, скажи мне — зачем пришел ты? Мне кажется, я это и так понимаю, но хочу это услышать. Ты пришел за истиной, решил, наконец, выиграть, или?

— Нет. Я пришел, чтобы уничтожить Игру.

— Как? — от неожиданного ответа ее глаза чуть расширились, рука замерла, не дотянувшись до бокала.

— Мне кажется, я нашел способ. Я расскажу, чуть позже, потому как сам еще точно не сформулировал эту мысль в вербальную форму для загадывания желания. Но пока… мне кажется, что нам вполне по пути — после некоторой паузы добавил Глеб.

— Наверное. Мести лучше, чем ты предложил, я пока придумать не могу. Ведь и бессмертие игроков тоже должно быть уничтожено, вместе с Игрой?

— Естественно. Теперь ты считаешь меня достойным, чтобы действовать вместе или, как минимум обменяться информацией? — Глеб откинулся на спинку стула и откровенно улыбнулся Дарье.

— Наверное, да, — задумчиво сказала она, вертя бокал, держа его за ножку. — Возможно, я делаю ошибку, но внутреннее ощущение мне говорит, что ты сейчас говорил правду. Мой учитель всегда говорил слушать сначала сердце, а потом уже глупые мозги. Его совет еще ни разу не подводил меня за все эти годы. Сердце говорит, что ты сказал правду. И если у нас действительно общая цель, то потребность в соперничестве отпадает. Какая разница, кто из нас первым достигнет приза, если результат будет одним и тем же, устраивающим обоих?