Боги как боги - [82]
Но вот, вопреки всем чаяниям, — свершилось. И замужем, и ребёнок образовался. Первые полгода не верила, дико психовала и не знала, что с этим кульком делать. Потом приспособилась и даже полюбила. Но чем дальше, тем чаще натыкалась на новые и новые вопросы. И чувствовала себя маленькой, растерянной девочкой. «И это я — мать?»
Краем глаза Олеся вдруг заметила движение на диване. Повернулась и опешила: в её гостиной бесцеремонно расселась неведомо откуда явившаяся дама, одетая в греческом стиле.
— Тебе не стыдно? — шёпотом, чтобы не разбудить мальца, спросила чужая.
— Чего? — не сразу врубилась Олеся. — Вы кто такая? Что вы в моём доме делаете?
— На путь истинный тебя пытаюсь наставить, — ответствовала незнакомка, бряцая тяжёлыми серьгами. — Терпеть не могу таких троглодиток!
— Не поняла! — возмущённо прошипела Олеся. Она и вправду ничего не поняла.
— Ты жена и мать только по названию! Позор такой быть! Ребёнок спит, а ты чем занимаешься?! — продолжала наступление псевдогречанка. Хотя она больше на цыганку смахивала: смуглая округлая чернуля, с густым макияжем и с серьгами-кольцами устрашающего диаметра.
— Рисую! В своё удовольствие! Объясните, как вы сюда попали, и убирайтесь!
— Пока ребёнок спит, мать должна готовить ему еду, гладить мужнину одежду, мыть обувь и вылизывать полы до блеска! — наставительно заявила цыганка, тыча указательным пальцем (с длинным алым ногтем) в потолок.
— Да кто вы такая, чтобы тут командовать?!
Олеся в гневе вскочила. Но опомнившись, бережно убрала карандаши в металлическую коробку. Если раскатятся и упадут, весь грифель в крошку превратится. Пастельные же.
— Я богиня домашнего очага! Мне ли не знать, какой должна быть настоящая жена и мать? Вот что ты делаешь по дому? Да почти ничего!
Творческая мамаша чуть не задохнулась от негодования.
— Я убираю! Я стираю! Я готовлю! Я глажу! Я с ребёнком сижу!
— Убирает за тебя тётка, которая приходит раз в две недели. А ты так, только пылесосишь в охотку. Ну и посуду моешь. Несильно напрягаешься. — Богиня-цыганка принялась загибать наманикюренные пальцы. — Стирает машинка. Закинуть в неё бельё, а потом развесить — тоже не мешки с картошкой ворочать. Готовишь? Ха! Да в твоём репертуаре пять блюд: отбивная, жаркое, щи, котлеты и компот. Готовить ты начала только после свадебного путешествия. А уж сын у тебя худой и мелкий, будто и вообще не кормишь.
— Я кормлю! Он сам не ест ничего!
Вот тут уже незваная критиканка задела за живое. Очень сложно было по советам модных книжек не париться, что ребёнок малоежка. Очень сложно было не сходить с ума, не ставить это себе в вину и не срываться, опять же, на сыне.
— Не ест, потому что невкусно! Гладишь, ты сказала? Хорошо, если раз в сезон.
— Я ношу немнущееся, а муж свою одежду и сам погладить может!
— Вот я и говорю: нерадивая лентяйка и бесполезная захребетница! Как он тебя только терпит?
Что самое обидное, богиня домашнего очага (неужто и правда богиня? Иначе как она сюда явилась, откуда столько знает?) била по самым больным местам. В минуты отчаяния и самобичевания Олеся корила себя по тем же пунктам и почти тем же текстом.
— С ребёнком сидишь? Да ты только и ждёшь, когда же он уснёт, чтобы поскорее сесть за свои каляки-маляки. Для благодарных поклонников рисуешь, для будущих поколений стараешься? Таких марателей бумаги, как ты, сотни и тысячи, притом и уровнем повыше. И они тоже никому не нужны, потому что настоящее искусство творят единицы: гении, новаторы и оригиналы. Ты не из таких. Твои рисунки — жалкие упражнения ученицы художественной школы. Усвой это наконец и займись своими прямыми обязанностями. Домом, ребёнком и мужем.
Цыганка тряхнула серьгами и бесследно исчезла в облачке золотистых искорок.
Олеся опустилась на пол и расплакалась. Потом вытерла слёзы, убрала подальше блокнотики и карандашики, акварель и тушь, уголь и акрил. И дальше была примерной мамашей и образцовой хозяюшкой, а никаким не оборотнем. Разве что выла иногда в подушку.
Через неделю муж спросил: «Ты чего такая пришибленная?» Через месяц Олеся стала сама себе противна. Злая, истеричная, вечно недовольная, зато примерная хозяюшка и образцовая мамаша.
А потом плюнула. И когда сын заснул, благоговейно достала любимые карандашики. Дорисовывала заброшенную хаски и думала: «Потому что жизнь не жизнь, если отказываешь себе в любимом занятии. Потому что готовить щи и мыть полы может любая дурочка, а рисовать могут пусть сотни, пусть тысячи, но никак не все дурочки на свете. Потому что жертвовать частью себя ради ребёнка и мужа — верный путь к тому, чтобы в итоге их возненавидеть: ведь из-за заботы о них ты перекрываешь себе кислород. Потому что нельзя ждать пятнадцать лет, пока чадо станет самостоятельным, чтобы заняться воплощением своих заветных и несбыточных мечт и хотелок. Через пятнадцать лет ты растеряешь все навыки, а хотелки и мечты у тебя будут материальные и приземлённые. Потому что замкнуться на делах домашних значит сделать из себя унылую простушку, от которой любой мужчина сбежит налево. Да и ребёнок вырастет скучным и ограниченным, если его воспитывает скучная и ограниченная мать».
Возьмите в равных пропорциях роботов, инопланетян, привидений и просто людей. Добавьте полкило юмора, 200 граммов сатиры, щепотку антиутопии, горстку романтики и ложечку детского ощущения чуда. По вкусу приправьте озорством. Украсьте забавными словечками и подайте полученный сборник горячим. Вы точно захотите добавки!
«Завирусились» – это сборник коротких фантастических и юмористических рассказов, связанных только общей темой вируса и карантина. Заходите, будет интересно!
Пауль Гебер еще во время войны, работая в концлагерях, изобрел прибор, который улавливал особые излучения мозга. Он выделил две волны, которые он назвал с-излучение и у-излучение (от слов «супер» и «унтер»). По его мнению, первое могло принадлежать только высшей расе, а второе - животным. Но когда он ставил свои первые опыты, то обнаружил странную закономерность: его хозяева и командиры обладали преимущественно у-излучением, в то время, как подопытные собаки сплошь излучали «супер». Художник Евгения Ивановна Стерлигова. Журнал «Уральский следопыт» 1973 г.
Фантастико-приключенческая повесть, действие которой происходит в 1913 году. Метеоролог Морозов ищет в горах Южного Урала месторождение рубинов, расположенное в таинственной Пещере трех старцев, и во время своих таежных приключений попадает в огромную карстовую полость с подземным озером, где находит разрешение многих загадок… Ранее повесть публиковалась под названием «Тайна уральских гор» (1938).
Звездолет улетает колонизировать неизвестную планету. На его борту были те, кто не мог поступиться принципами, кто не захотел смириться с поражением, кто среди хаоса и разложения сохранил веру в высокие идеалы и преданность идее — величайшей в истории человечества. Через многие тысячи лет за колонистами наблюдает разведывательная экспедиция. Сбор информации происходит автоматически. Съемка местности производится со спутников, мобильные роботы доставляют следящие устройства в места обитания аборигенов. Колонисты выродились в примитивную гуманоидную цивилизацию и опустились до человеческих жертвоприношений за прекрасное Завтра… Жители средней полосы земледельцы.
Книга по истории медицины, написанная профессионалом – не только писателем, но и известным врачом. В книге идет речь об открытиях медицинской науки. Автор рассказывает об важных этапах и успехах в развитии хирургии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Конфтикт между 'раум, жителями одной из планет звездной системы Камбры и Конфедерацией переходит в партизанскую войну. Едва ли не главными виновниками и героями этого столкновения становятся Гарвин Янсма и Ньянгу Иоситаро, два легкомысленных молодых наемника, которым нет особого дела до разборок политиков и вояк.