Боги Авроры - [46]

Во всем поселении я нашел еще восемь живых туземцев разного возраста, но примерно в одинаково запущенном состоянии, не далеко ушедших от кузнеца. Еще два десятка трупов — точнее горочек-кустиков, из которых (по подсказке системы) в скором времени вырастут кристаллы приона.

Мерзковатое зрелище этот круговорот приона в природе. Как грибок паразит, растущий из тела донора. Отростки, похожие на еще не оформившиеся кристаллы, росли прямо из мертвых тел, покрывая не только их, но и все в радиусе метра. Я когда-то читал про грибы паразиты, которые из насекомых вырастают, — еще один довод провести ритуал поскорее и организовать себе абсолютный иммунитет к приону.

Судя по количеству домов, раньше в деревне жило не меньше семи десятков человек, но скорее всего все, кто мог ходить, давно ушли в Алабаму. Вот только, боюсь, Вождь им уже не поможет. Его можно понять, прав-то он во многом. Только не со следствием надо бороться, а с причиной. Не захватчиков прогонять, а баланс восстанавливать и туземцев спасать. И это довод против того, чтобы забирать Слезу себе. Куда лучше растворить ее в каком-нибудь озере с красивым водопадом, и пусть паломниками туда ходят га лечение.

Новую слезинку разделил на всех, сделал порцию эликсира, и как с чайной ложечки, напоил каждого. Никого не вылечил, но время выиграл. И неожиданно получил ощутимую прибавку в виде опыта и достижение «исцеляющий», которое сократило срок перезарядки Слезы на две минуты. Выгодное дело прокаженных лечить, но судя по реакции туземцев, не благородное.

Как только неписи хоть дышать нормально смогли, так и голоса прорезались, сразу же обрушив на меня волну обвинений в связях с изгоями и воровстве Слезы. Больше всех сипел кузнец, кляня меня в столь изощренных махинациях, что я больше удивлялся, чем обижался. Отвечать не стал, просто ушел.

Через час, который я провел, истребляя монстров снаружи, вернулся с новой порцией лекарства. Отпоил двоих детей, опять не вылечил, но хотя бы человеческий облик вернул и способность передвигаться самостоятельно. Снова выслушал поток критики, но общий фон негатива заметно снизился.

В следующие два раза ворчал только кузнец.

— Вы проклятые воры. Вы одним только своим присутствием на земле оскорбляете богов и духов-защитников!

Я не реагировал. Молча, продолжал лечить и поставил на ноги еще двух женщин. И, наконец, получил хоть какое-то признание — женщина несмело обняла меня и заступилась перед кузнецом.

— Молчи, старый. Он слишком молод, чтобы быть виновным в том, в чем ты его обвиняешь. Постыдился бы.

— Все они одинаковые, только о себе думают, потому и изгои, — кузнец проводил меня взглядом до выхода и крикнул уже в спину, — давай, уходи! И можешь не возвращаться, нам подачки от воров не нужны.

Вот ведь действительно козел старый. Опыт, конечно, приятный насыпали, но я теряю время. Четвертый час уже тут, а еще двое осталось, да кузнец. А потом что? Долечивать или оставить полуживыми? Что-то во мне горячо доказывало, что не стоит оно того, что неписей лечить, считай себя хоронить. Система потом новых сгенерирует, а я и опоздаю, и без запаса эликсиров останусь. Как все тут любят — ничего личного, только бизнес. Но какая-то другая часть меня, поменьше и послабее, как раз топила за личное. Особенно глядя на детей и женщин, которым получше стало всего ничего, а они все равно включились в игровую жизнь. Пусть и по сценарию, ну уж очень радовали детский смех в полумертвом поселении и женское доброе ворчание в попытках навести порядок на запущенных улицах.

При этом, глядя на это простое человеческое поведение, личное приводило вполне разумные доводы, что можно вернуть репутацию среди туземцев и рассчитывать на большее количество духов-защитников во время ритуала. Отношения с Мирикини уже изменились, репутация подросла и в скором времени должна была перепрыгнуть планку «ненависть», а там уже до «неприязни» рукой подать.

Я сделал еще одну порцию эликсира и ждал, когда смогу сделать последнюю для кузнеца, а чтобы скоротать время, бродил по деревне. По ходу вспоминал юные годы в Уасиока и пытался хоть чем-то себя занять, чиня сломанные ставни, разгребая скопившийся мусор или играя с детьми.

Добрел до статуи местного духа-защитника. О, знакомые лица — передо мной на одной ноге стояла цапля, которой мы с Чернышом как-то перебили шею. Наверное, по местным меркам это было кощунство, но я погладил резную птицу по голове и стряхнул пыль с шеи и спины.

— Прости меня, старший брат, или хотя бы не держи зла, — попытку подлизаться цапля проигнорировала, зато ко мне подбежали дети с криками, будто что-то случилось.

— Данте, Данте, скорее! Там, там боги гневаются! Там злых людей сама Мать Земля выплевывает из пустоты, — ничего не понял, но пацан с девчонкой наперебой галдели и тянули меня в сторону ворот.

Я побежал к выходу из поселения и взобрался на вышку. Щас посмотрим, что там за злые люди, где там мой халявный опыт выплевывают. Как только я выскочил на смотровую площадку, так сразу же рухнул на пол. Вспомнил и упомянул богов, правда совсем непочтительно и матерно. Аккуратно высунул голову, опять матернулся и спрятался за стенкой вышки. Активировал короткий клинок, проковырял дырку на стыке плотно подогнанных досок и приник к ней, фокусируя взгляд.