Богатая и сильная - [38]

— Ведь они надеялись получить наследство?

— Разумеется, они питали надежды.

— Но я оказалась прямой наследницей… — Она иронически усмехнулась. — Но я никогда не ждала получить в наследство целый мир. Я-то думала, что на мне клеймо смирения…

Теперь она смеялась, но Харви каким-то образом чувствовал, что не над ним, а над собою.

— Расскажите мне о них, — предложила она. — Ведь они уже знают обо мне.

Так им кажется, подумал Харви.

— Например, о его сестре.

Лицо Харви прояснилось.

— Мисс Хелен Темпест, — начал он торжественно, — настоящая леди. Я имею честь быть в числе ее друзей. — Это звучало как знак отличия. Харви Грэм, Д.Х.Т. Друг Хелен Темпест. — Она постоянно живет в Мальборо. Она хрупкого здоровья, поэтому редко путешествует. Люди бывают счастливы навестить ее.

— А остальные? Они тоже живут там?

— Только Дейвид Боскомб. Старший пасынок вашего отца от первого брака. Его сестра, графиня ди Примачелли, и пасынок вашего отца от второго брака, Данверс Годфри, живут светской жизнью. У Дейвида есть дочь, Ньевес, которая сейчас завершает свое образование в Швейцарии. Еще существует Касс…

— То есть Кассандра Мэри ван Доорен?

— Да. Исполнительный секретарь вашего отца в течение тридцати лет и совместно со мной его душеприказчица. Она тоже часть семьи. — Да еще какая, подумал он.

Последовало новое молчание, в течение которого она, словно компьютер, просчитывала ситуацию.

— А мисс Матти Арден, Божественная Дива. Что связывает ее с семьей?

Постель Ричарда Темпеста, подумал Харви, вслух же ответил:

— Она тоже как бы член семьи. Она была предана вашему отцу, и его смерть глубоко потрясла ее. Настолько, что она и по сей день находится в больнице на острове. — Он вздохнул. — Мы опасаемся за ее голос.

Такие стрессы могут нанести непоправимый вред.

— Да, она действительно настоящая певица… Я слушала ее в «Тоске» в прошлом году в Ковент-Гардене.

Так значит, ей нравится опера. Он уже заметил множество пластинок под музыкальным центром.

— Итого… восемь.

Харви посчитал в уме. Она была права — если принимать во внимание Харри, которого никто не принимал во внимание.

— И не оставить им ничего, даже прощального слова… и предупредить любые их попытки при помощи того, что вы назвали «закрытой информацией».

— Каковой она и является.

Она задумчиво приглядывалась к нему.

— Кому вы больше верите, мистер Грэм? Скотту Фицджеральду или Эрнесту Хемингуэю?

Харви понял, что она имеет в виду. Богатые часто так поступают.

— Они другие, — подтвердил он. — Такими их делают деньги. Деньга помогают обособиться, оградить себя от реальности. Вы обнаружите это, когда прибудете на остров. Они также снижают чувствительность, как наркотики, и, как и к наркотикам, к ним привыкаешь.

А отвыкание проходит очень болезненно.

Их глаза встретились, и она вновь понимающе улыбнулась.

— Я буду помнить об этом, — сказала она.

— Надеюсь. Большое богатство требует большой ответственности. Вам оставлено гораздо больше, чем деньги.

Они понимали друг друга без слов. Она очень сообразительна, подумал Харви. Что это, интуиция? Или острый ум? Ладно, время покажет.

Харви похвалил ее:

— Вы приняли все это очень спокойно.

— Да, — безразлично ответила она, — теперь я узнала о своем отце.

— Да, конечно… А ваша мать… Вы ничего не знаете о ней?

— Только имя.

— Но ведь вы попали в приют, когда вам было пять лет. Как вы жили до этого? Очевидно, с ней?

— Не знаю. У меня провал в памяти относительно всего, что касается моей матери. Когда я стала постарше, мне рассказали, что я была очень больна какое-то время после моего появления у Хенриетты Филдинг.

Этого я тоже не помню.

— Но… неужели у нее не было семьи? Неужели после ее смерти никто не предъявил права на вас?

— Мне ничего об этом не известно.

Харви вздохнул. Он был разочарован. Он надеялся, что, возможно, что-то прояснится.

— Ну, во всяком случае, теперь вы знаете, кто был ваш отец.

— Очевидно, существовало какое-то увлечение — но это единственное, о чем мой отец не сказал ни слова.

Харви беспокойно задвигался.

— Вашего отца женщины находили необычайно привлекательным. В его жизни их было много. Но только вам, дочери вашей матери, он оставил все. Я думаю, мы можем сделать отсюда вывод, что она много значила для него.

— Либо что у него не было детей от других женщин.

Ее рациональность вгоняла его в дрожь. Но вполне сочеталась со всем ее обликом. Он должен был увидеть хоть одно проявление ее эмоций — шок, удивление, возможно, недоверие. И что же? Все это только позабавило ее. Она обладала внешностью классической статуи. И таким же отсутствием жизни.

Она наблюдала за тем, как Харви наблюдает за ней.

Он собрался с мыслями.

— Это была в высшей степени интересная встреча, — сказал он искренне.

— Действительно, — и она в точности повторила сказанную им по телефону фразу. — Теперь я понимаю, что вы имели в виду, когда собирались сообщить что-то полезное для меня.

— Искренне надеюсь, что так.

Они еще раз обменялись взглядами. Затем Харви поднялся.

— Если вы уверены, что вам не о чем больше спросить меня… — Ему до странности не хотелось уходить.

Она завораживала его.

— Вы сообщили мне массу вещей, над которыми стоит задуматься. Несомненно, когда я попаду в Мальборо, там все окажется по-другому.