Бог войны - [8]

Первыми самыми серьезными «возмутителями спокойствия» стали этнографы, которые обнаружили, что сохранявшиеся первобытные сообщества абсолютно не вписываются в стройную картину, рисуемую политэкономией; более того – в корне противоречат ей.

Прежде всего, была выявлена высочайшая эффективность собирательства: голод для охотников и собирателей не норма, а исключение; на поиск пропитания у них уходит почти в два раза меньше времени, чем у земледельцев; да и занятие их не столь изнурительно… Но ради чего тогда совершается это «жертвоприношение труда»?

Обычно, при анализе перехода к земледелию, мы подсознательно представляем современное развитое сельское хозяйство и как-то забываем, что речь идет об архаичном, примитивном земледелии, которое чрезвычайно трудоемко и малоэффективно…

Скажем, даже в «неокультуренном» состоянии клубнеплоды в десять и более раз превосходят злаки и зернобобовые по урожайности, однако древний человек по каким-то причинам вдруг игнорирует этот факт. При этом первооткрыватель-земледелец почему-то считает, что ему мало трудностей, и еще больше усложняет себе задачу, вводя еще и самую сложную обработку урожая из всех возможных с целой дополнительной индустрией (каменных!) средств производства (речь идет о помоле зерна – Авт.)…

География же древнего земледелия заставляет еще больше усомниться в том, что на переход к нему наших предков подвиг недостаток «кормовой базы». По данным Н. И. Вавилова, земледелие возникло почему-то именно в наиболее изобильных районах Земли, – там, где предпосылок для голода было меньше всего…

Вавилов однозначно приходит к выводу, что утверждение о родине пшеницы в Месопотамии или предположение о родине пшеницы в Центральной Азии не имеют никаких оснований… аналогичная картина «оторванности» культурных видов от регионов распространения их «диких» форм наблюдается еще у целого ряда растений (горох, нут, лен, морковь и т. д.)! Ничего себе парадокс выясняется: на родине «диких» сортов не оказывается следов их окультуривания, которое осуществляется в каком-то другом месте, где «диких» форм уже нет!».

Эта картина усугубляется тем, что, согласно общепринятой версии истории, древний человек не просто перешел к земледелию, а сделал это якобы МНОГОКРАТНО, независимо в разных местах Земли. Причем, удивительно ЕДИНООБРАЗНО. Ведь, если послушать историков, то все древние цивилизации – в Месопотамии, в Индии, в Китае, в Америке и т. д. – возникли независимо друг от друга и независимо перешли к земледелию. Однако, несмотря на все географические и климатические различия, главные основы земледелия почему-то оказались везде одни и те же: выращивание злаков, помол зерна и выпечка хлеба (или лепешек).

Такое единообразие выглядит странно. Логичнее предположить, что земледелие, в том виде, в каком оно существует на Земле, возникло в силу каких-то ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ обстоятельств. Причем, лишь ЕДИНОЖДЫ, в каком-то одном месте на Земле. Иначе мы имели бы, скорее всего, несколько существенно различных видов земледелия. И лишь потом, войдя в привычку живущего там народа, оно было ЗАНЕСЕНО во все другие места по мере расселения по Земле выходцев из этого ЕДИНСТВЕННОГО первичного очага цивилизации.

Такая картина развития человечества резко противоречит устоявшимся сегодня взглядам, но прекрасно согласуется с Новой хронологией. В отличие от скалигеровской историко-хронологической версии, в исторической реконструкции, основанной на Новой хронологии, первичный очаг человеческой цивилизации был ТОЛЬКО ОДИН. Другими словами, Империя была ТОЛЬКО ОДНА.

Спрашивается – есть ли на Земле место, где естественным образом не просто могло – ДОЛЖНО БЫЛО возникнуть земледелие в привычном нам виде? Да, такое место есть. Это – долина Нила.

• 2. Родина земледелия – Древний Египет

Долина Нила – протянувшаяся на тысячу километров узкая полоса земли, которая каждый год НА ДВА-ТРИ МЕСЯЦА покрывалась водой во время ежегодных разливов Нила, рис. 6. Разливы реки приносили с собой большое количество ила, который делал землю нильской долины исключительно плодородной. Но сразу же за границей разлива начиналась и тянулась на сотни километров безжизненная песчаная пустыня, где почти ничего не росло, а следовательно, не могли жить и животные (кроме верблюдов и других редких обитателей пустыни). Все сухопутные животные, обитавшие в долине Нила, во время разливов реки вынуждены были уходить на край пустыни и жить там впроголодь, питаясь только тем, что найдут на берегах разлившейся реки. Ясно, что это резко ограничивало их количество.

Рис. 6. Долина Нила – узкая плодородная полоса земли, протянувшаяся примерно на тысячу километров вдоль течения реки Нил и с обеих сторон окруженная безжизненной пустыней. Взято из [326:1], приложение: карты-вкладыши.

Поэтому в долине Нила не могло обитать большое количество диких зверей. А значит, человек, попав туда и размножившись, неминуемо должен был рано или поздно столкнуться с тем, что уже не может прокормить себя охотой. Кроме того, он был просто вынужден делать запасы на время длительного трехмесячного разлива реки. Сжатое с обеих сторон пустыней население нильской долины не имело возможности расширяться в стороны и вынуждено было питаться только тем, что произрастает в самой долине. Это по необходимости должно было заставить человека начать уничтожать ненужные ему растения и рассаживать вместо них полезные. Работа облегчалась тем, что насыщенная водой земля, покрытая илом после разлива, не требовала вспашки и представляла собой готовое поле, где сразу же можно было высаживать запасенные до разлива семена (с последующей прополкой). См. рис. 7.