Бог Плодородия - [23]

Габи сглотнула.

— Я уже не знаю, чему верить, а чему нет. Ты… привидение?

Он внимательно изучал ее лицо и наконец, пожал плечами.

— Нет, я живое существо… такое же, как и ты… только… немного другой.

— Тогда почему же ты всегда выглядишь как тот мужчина, которого изображала статуя? И чье тело лежит в саркофаге, что мы привезли из Южной Америки? Там тело, не так ли?

Он поднялся. Не то чтобы слез с нее, а потом с кровати. Он просто принял вертикальное положение и опустился на пол. Потом слегка коснулся себя руками, как бы стряхивая пыль. И оказался совершенно голый.

Габи перестала дышать и почувствовала трепет во всем теле. Он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Ей хватило одного взгляда на него, и она уже забыла, как надо дышать. На мгновение ее сердце перестало биться, а потом болезненно сжалось. Его великолепно вылепленное тело было идеально пропорционально, а лицо… у нее просто не было слов, чтобы описать его. Он улыбнулся, показывая ровные белые зубы, и она заметила пару восхитительных ямочек на его щеках. На его лице застыло чисто человеческое выражение, которое было дерзким, чувственным, обольстительным и сокрушительно эффектным.

В буквальном смысле в мгновение ока он переместился с пола на кровать и опять растянулся поверх нее. Габи даже не успела, как следует удивиться, как он погрузил ее в пучину удовольствия.

Его губы коснулись ее губ, и это чувство было таким же реальным, как и все, что она испытывала ранее. Настолько реальным, что она на мгновение почувствовала себя опустошенной. Она попробовала его на вкус, когда его голодный язык собственнически ворвался к ней в рот, и ее закачало на волнах бурного удовольствия. Она чувствовала, как его теплое дыхание сплетается с ее, как жгучие, пламенные потоки удовольствия пробуждают ее тело к жизни.

Издав стон капитуляции, и даже не пытаясь бороться с лихорадкой охватившего желания, тело, разум и душа Габи устремились ему навстречу. Она поняла, как сильно ей не хватало этого. Голод желания опустошил ее, лишил силы, воли и разума.

Ее тело горело там, где он касался ее, его ласковые руки заставляли ее трепетать. Она запылала, когда он принялся исследовать ее тело губами и языком. Она вся задрожала от желания, мышцы лона начали ритмично сжиматься и разжиматься, и она еще крепче прижалась к нему, умоляя о пощаде.

— Анка, — прошептала она, как только почувствовала, что вновь может дышать, и это был шепот, сотканный из блаженства, молитвы и жажды.

Она резко вздохнула, ощутив, как он проникает в ее тело. Его член пульсировал внутри нее, когда он, обезумев от собственного желания, начал, словно варвар, насаживать ее на себя. Цепляясь за него, она стонала, как будто была при смерти.

Задыхаясь под шквалом огня, атакующего тело она вся сжалась, словно тугая пружина. Оргазм обрушился на нее внезапно, вызвав мучительный хриплый крик из ее горла. Казалось, каждый мускул в ее теле содрогнулся в конвульсиях экстаза. Теряя сознание, она почувствовала, что падает в глубокую яму.

* * *

Габи замерла в дверях кухни, увидев, что Анка с головой погрузился в изучение холодильника. На несколько минут ее сердце, казалось, остановилось, и совсем не потому, что она была напугана или сильно удивлена. Ее поразила «нормальность» открывшейся глазам картины, хотя, если вдуматься, ничего нормального в ней не было.

Она проснулась, довольная жизнью, и чувствовала себя просто замечательно. А затем обнаружила, что постель пуста, и ей с трудом удалось сдержать слезы и не заплакать навзрыд, когда подумала, что он ушел, и она опять одна, а все случившееся опять было всего лишь сном.

Обнаружив, что он, голый, стоит перед открытым холодильником, Габи испытала такую невероятную радость, что в течение нескольких минут едва могла поверить, что он на самом деле находится на ее кухне.

— А для чего нужна эта коробка? — с любопытством спросил Анка, закрывая дверцу холодильника.

Проглотив тугой комок, Габи сложила руки на груди, и прислонился к дверной раме, испытывая удовольствие от одного только его вида и не переставая удивляться, как божественно прекрасно он выглядит.

— Холодильник, — ответила она рассеянно. — Там внутри постоянно холодно, и это помогает сохранить еду значительно дольше.

Теперь его голова была в морозилке.

— А это? — спросил он глухим, искаженным голосом.

— Морозильная камера: еда там замерзает и хранится еще дольше.

Он закрыл дверцу и впервые за все время посмотрел на нее. Увидев, что она надела халат, он недовольно поморщился.

— Я предпочитаю видеть тебя обнаженной.

Габи не смогла сдержать улыбку, хотя тот властный тон, которым он выразил свое недовольство, немного задел ее.

— Да неужели? Ну, а я привыкла носить одежду. Придется и тебе привыкнуть.

Он пренебрежительно пожал плечами.

— Я не нуждаюсь в одежде. Элементы не касаются меня. Я не чувствовал холода внутри коробки. Вот почему я спросил.

Габи нахмурилась, переваривая только что полученную информацию, а он тем временем подошел к плите, открыл духовку и сунул голову внутрь, рассматривая все внутри. Он не мог чувствовать?

«Вот дура», — обругала себя Габи. Она расстроилась и не имела ни малейшего желания разбираться в происходящем. Нервные окончания порождают ощущения, а мозг их интерпретирует. Без нервных окончаний нет ощущений.