Боевые животные: Секретное оружие всех времен и народов - [44]

Хвостатые крысиные «фюреры», обладающие, если верить биологам, «способностью гипнотического управления» серыми и черными крысами, а также «коллективным сознанием», присущим муравьям и пчелам, могли серьезно усугубить и без того крайне тяжелое положение блокадного города. Коричневые крысы, собранные со всей Европы гитлеровской спецслужбой, стали «мозговым центром» крысиных армий ленинградских подземелий.

Чрезвычайно быстро крысы ощутили тяжесть блокады и с необычайным остервенением дрались за свою жизнь, отнимая у истощенных голодом, холодом и бомбежками людей последний кусок хлеба. На продовольственных складах крысы стали проблемой номер один: то, что было надежно укрыто в подвалах от снарядов и бомб противника, съедалось несметными голодными крысиными ордами. Гитлеровцы бомбили город снаружи, крысиные «эсэсовцы» сжирали его изнутри. Не помогали ни яд, оставленный в ловушках, ни «истребительные отряды», специально созданные для уничтожения грызунов.

Под Новый, 1942 год Адольф Гитлер заметил: «В Петербурге на каждого жителя приходится около десяти тысяч крыс. Если бы я мог их всех одеть в форму СС и выпустить организованным порядком на позиции русских, те не выдержали бы и пяти минут. Но в этом нет необходимости. Хвостатая армия не нуждается в руководстве, она сделает все без наших директив».

В крысиных стаях действует четкая иерархия. Если вожак подходит к любой из крыс и становится в угрожающую позу, то крыса должна принять позу подчинения — припасть всем телом к земле. При этом у вожака раздувается воротник. Удостоверившись в своей полной власти, вожак отходит, вполне удовлетворенный. Чувство комфорта и безопасности в стае напрямую зависит от степени близости к вожаку стаи. Подхалимы яростно дерутся между собой за обладание местом поближе к вожаку.

Ученые-этологи, изучающие жизнь и поведение животных в природных условиях, заметили, что в крысиных стаях иногда появляются крысы-диссиденты. Они не реагируют на позу угрозы позой подчинения, как ни старается раздуть вожак свой воротник. Ученые убедились, что если в стае появляется больше двух диссидентов, то сердце вожака не выдерживает, и он гибнет от инфаркта. Вот так происходит смена вожака в крысиной стае.

Во время одного из налетов фашистская авиация разбомбила сахарный завод. Здание было объято огнем. Из разрушенного помещения прямо на улицу потекли потоки расплавленного сахара. Он быстро застывал на морозе, превращаясь в твердую желтую корку. Находившиеся неподалеку люди стали собирать эту желтую массу в ведра, корзинки, сумки, тряпки. Радость их была непомерной — ведь это был шанс не погибнуть голодной смертью. Однако их радость была преждевременной. Вдруг непонятно откуда появилось несколько крыс. Они принюхались, хищно оскалились у бортиков тротуара, не решаясь приблизиться к людям. Те пытались отогнать, напугать крыс, бросая в них камни. Но в большинстве своем не обращали на них внимания, торопливо собирая сладкую смесь. Крыс становилось все больше и больше. И вскоре началось самое настоящее сражение между людьми и крысами. Лавина хвостатых тварей хлынула из подвалов и заполонила все вокруг. Люди попытались сопротивляться этому нашествию. Вскоре, искусанные до крови, они отступили и спрятались в подъездах домов. Крысы не позволили людям унести с собой ни грамма сахара. С нескрываемым ужасом смотрели жители города на то, что происходило на их глазах: море грызунов, заполонившее улицу, вздувалось, опадало, словно единый чудовищный живой организм. Казалось, крыс было миллион.

Прошло совсем немного времени — и все крысиное полчище исчезло. Оно будто испарилось. Пораженным ленинградцам открылась совершенно пустая улица с выскобленным до блеска асфальтом.

Осажденному городу в то время как никогда необходим был сказочный юноша с флейтой, способный увести за своей неприхотливой музыкальной мелодией из города всех крыс. Жизнь, увы, не красочная сказка, а суровая и жестокая порой реальность.

Война накормила крыс трупами и прославила на весь белый свет крысиные пиршества на Волховском фронте, защищавшем Ленинград. Крыс пытались давить танками, но они смело вскакивали на броню, своими телами закрывали амбразуры и все отверстия. Если танкисты открывали люки, то крысы вскакивали внутрь машин. Военные не справлялись с хвостатой армией фюрера. Крысы старались не покидать передний край фронта, где трупы были поупитанней.

С крысиным войском в Ленинграде боролись истребительные отряды, да и лютые морозы спасли город от неизбежных в подобной ситуации эпидемий чумы. За свою короткую жизнь (длиной в две зимы) одна крысиная самка плодит миллион крысят в потомстве размером с горох. При идеальных условиях самка и самец производят триста пятьдесят миллионов крысят. Они давно задавили бы людей, если бы сумели наладить примитивную акушерскую помощь. Выживают ведь немногие — «всего» одна тысяча.

В блокадном Ленинграде практически не осталось кошек. Писатель Леонид Пантелеев (один из соавторов книги «Республика ШКиД») записал в блокадном дневнике в январе 1944 года: «Котенок в Ленинграде стоит 500 рублей (килограмм хлеба тогда продавался с рук по 50 рублей. Зарплата сторожа составляла 150 рублей)».