Боевые пловцы - [17]

К счастью, неудача не замедлила высадки десантов на развороченном снарядами Энубудже. Кроны кокосовых пальм на этом островке были скошены артогнем или, как шутили моряки, «острижены Спрюэнсом».

У 1-й команды было еще одно, более важное задание, чем испытание управляемых по радио катеров. Хотя адмирал Тэрнер впоследствии заявил, что во время операции по захвату Кваджелейна он не придавал большого значения командам подводных подрывных работ, тем не менее он подготовил пять различных планов использования этих команд для разведки побережья. Сперва намечалось использовать 1-ю команду для ночной разведки рифа, тянувшегося от захваченного Энубуджа до прямоугольного западного побережья Кваджелейна, где планировалась высадка десантов.

На аэрофотоснимках, сделанных еще до выхода кораблей с Гавайских островов, было видно, что японцы усиленно сооружали на западном побережье острова заграждения, напоминающие роковую баррикаду, воздвигнутую ими на Тараве. На фотоснимках, сделанных за два дня до высадки и доставленных самолетом на флагманский корабль Тэрнера, не было видно никаких заграждений или мин, установленных на рифе. В то же время можно было отчетливо видеть баррикаду, которая представляла собой прочное заграждение из бетонного основания с наклоненными к морю надолбами из твердой сухой древесины, которые служили препятствием для танков и плавающих транспортеров. Возможно, что на рифе были замаскированы и другие заграждения.

Поэтому адмиралу Тэрнеру пришлось остановиться на другом плане использования команды подводных подрывных работ: поручить ей дважды произвести разведку рифа в дневное время — во время прилива и во время отлива. Действовать в дневное время буквально под носом у противника казалось весьма рискованным предприятием, но адмирал был уверен, что огнем корабельной артиллерии японцы будут прижаты к земле. В 10 часов утра 31 января 1944 года линейные корабли «Пенсильвания» и «Миссисипи», а также несколько эскадренных миноносцев начали обстреливать остров Кваджелейн с расстояния в 1–2 мили[5].

В соответствии с планом Тэрнера 4 десантных катера с подрывниками, фотографами, лотовыми, радистами и пулеметчиками на борту должны были подойти во время утреннего прилива к берегу и произвести разведку.

От Кваджелейна до Энубуджа простиралась широкая лента кораллового рифа, который десантным войскам предстояло преодолеть на следующий день. На западном берегу пологого серпообразного Кваджелейна возвышалась грозная стена заграждений из камня и дерева. За этой стеной, прячась в блиндажах от огня корабельной артиллерии, скрывались японские стрелки и пулеметчики. Как и предполагал Тэрнер, при приближении катеров со стороны японцев раздалось лишь несколько одиночных выстрелов из снайперских винтовок и минометов.

На борту головного катера находились младший лейтенант Л. Агоре, прошедший курс обучения подрывному делу и разведке в Форт-Пирсе, и главный старшина Ачесон. Вот что рассказывает Люрс:

«Когда мы с главстаршиной узнали, что нас посылают в разведку на Кваджелейн, мы решили подойти к нему возможно ближе на катере, затем снять комбинезоны и вплавь добираться до рифов, чтобы как следует все осмотреть и обследовать.

Как только катер подошел к берегу на расстояние около 500 м и вокруг показалось много верхушек коралловых рифов, рулевой стал проявлять беспокойство. В это время мы разделись, нырнули за борт и поплыли к берегу. В воде мы находились около 45 минут, видели огневые точки противника и большую деревянную баррикаду на самом мысе, убедились в том, что верхушки кораллов могут помешать десантным катерам приблизиться к берегу. Никаких мин на рифе мы не обнаружили.

Мы еще не успели обсохнуть, вернувшись на транспорт-базу, как нас отправили на флагманский корабль «Монровию». Там мы на совещании штаба доложили о результатах разведки вице-адмиралу Тэрнеру, контр-адмиралу Гриффину и капитану 1 ранга Ноулзу. Мы рекомендовали вместо катеров использовать плавающие транспортеры».

Сразу же после полудня хлынул проливной дождь, из-за которого пришлось приостановить бомбардировку острова с воздуха и аэрофотосъемку. Однако из-за дождя не отменяют наступательных операций, и ровно в 16 часов разведывательные группы отправились на выполнение задания. В это время как раз был отлив. Вооруженные пулеметами разведчики погрузились в тихоходные бронированные транспортеры. Им предстояло установить, смогут ли эти высадочные средства, которые на рассвете следующего дня должны были доставить десантные войска на берег, преодолеть риф во время отлива.

Донесения об утренней и вечерней разведке были весьма благоприятны: искусственных заграждений на рифе нет, обнаружены лишь верхушки кораллов, во время прилива глубина над рифом вполне достаточна для прохождения высадочных средств. В подводных подрывных работах и дальнейшей разведке не было никакой необходимости.

Однако самым важным донесением было то, в котором говорилось, что, несмотря на чрезвычайно интенсивный огонь корабельной артиллерии, в возвышающихся сплошной стеной заграждениях на западном побережье не образовалось ни одной бреши для прохождения танков. Такие заграждения, без единого прохода, способствовали поражению англичан и канадцев у Дьеппа во Франции и чуть было не привели к столь же роковым последствиям на Тараве. Утром 1 февраля по приказу Тэрнера корабли с короткой дистанции открыли ураганный огонь по заграждениям, а перед самой высадкой десанта авиация сбросила тяжелые фугасные бомбы. В результате в заграждениях были проделаны широкие бреши. В это же утро 2 полковые боевые группы, воспользовавшись приливом, пересекли риф и хлынули на берег в новых бронированных транспортерах-амфибиях, на каждом из которых было по три пулемета. Транспортеры следовали за танками-амфибиями. Бронетанковые силы, прорвавшись сквозь брешь в заграждениях, продвинулись в глубь острова, где пехота, спешившись, выбила противника из укрытий. Следовавшие за ними десантные суда максимально использовали время прилива, чтобы преодолеть риф и по возможности приблизиться к берегу. Ни одно из них не село на мель. Ошибка Таравы не повторилась.