Боевые действия на Космете во время агрессии НАТО на Югославию - [2]

Наша рота лишь чудом тогда избежала потерь в засадах. Хорошо помню случай с нашим очередным переездом, когда, после перемещения штаба бригады из Србицы в Глоговац, наша рота, до этого уже сменившая село Лаушу на Полянце, отправилась из последнего в село Глобаре под Глоговцем. Тогда опять поменялся командир роты, и на место нашего капитана, ушедшего на должность погибшего командира 1-го батальона, встал резервный капитан. Ему, естественно, было нелегко в уже устоявшейся офицерской среде, и даже в роте первое время решал вопросы не он, а другие - старшина, командиры взводов, связисты и так далее. И вот он, буквально на следующий день после своего назначения, должен был командовать переездом. Все было организованно впритык по времени. В шесть вечера основная часть нашей роты должна была выехать из Полянце по дороге Србице - Глоговац и въехать в село Глобаре под Глоговцем, в котором Югославских войск вообще не было. Мне все это стало немного непонятно, ибо любая задержка приводила бы к приближению темноты, а наши войска, как мне было известно, ночью практически и не действовали, чего нельзя было сказать об УЧК. К тому же вдоль дороги стояли посты полиции, и с ней по темноте всегда могла вспыхнуть случайная перестрелка. Я все это сказал командиру, но, видимо, от него ничего не зависело, и мы стали действовать по плану.

Выехав под шутки и песни, как и полагается сербскому войску, мы двинулись колонной: четыре грузовика, 4-5 трофейных тракторов с прицепами и две - три легковые автомашины "Лада" и "Нива". Со стороны тяжело было сказать, кто мы такие, тем более, что и два грузовика были мобилизованы в Сербии у частных владельцев, один из которых Жиле,будущий чемпион Сербии по каратэ, водил в нашей роте свой грузовик. Однако УЧК как-то не интересовало, кому принадлежат машины, и уже за несколько километров до подъезда ко Глоговцу мы услышали, как над нами свистят пули, а колонна неожиданно остановилась. Почти всех словно свела судорога, но когда я начал кричать, чтобы все выскакивали на обочину и хотел уже последовать примеру своего товарища, уже выпрыгнувшего, грузовик опять куда-то двинулся, хотя было ясно, что наша машина, будучи в хвосте, таким маневром подставляла нас под пули УЧК, бивших, главным образом по главе и сeредине колонны, да и наша машина вообще могла закрыть путь. Не знаю почему, но радиосвязи не было, хотя с ней мы могли добраться до поста полиции (оставалось до него несколько сот метров), откуда нас могли бы прикрывать. На деле же нас никто вообще не прикрывал, командная машина была в 2 - 3 километрах от нас, и так и не появилась, а еще повезло, что гранатометчик УЧК промахнулся и не попал в первую машину нашей колоны. Все наши машины были переполнены и имей противник хотя бы один ПТРК, без жертв мы бы не обошлись. Впрочем мог он сделать их нам и обычным пулеметом но беря по самой кромке дороги, так как выскочившие все таки из нашей машины резервисты собрались у одного куста. Между тем Боро наш доброволец из Зренянина, управляющий трактором, уже вел огонь из пустого дома, где остановился, и мы, человек пять, один за другим забежали в этот дом. Вместе с ним я и Радэ-"Сурчинец" еще один доброволец открыли попеременно огонь из подъезда по сожженным домам, стоявшим в паре сотне метров справа и выше от нас, двое моих товарищей Слава и Миша залегли, на втором этаже наблюдая за окрестностью, а еще один доброволец - снайпер "Гоги" открыл огонь из окна, в котором я разобрал несколько кирпичей. После получаса стрельбы последовала команда на дальнейшее движение, причем мы опять были вынуждены бежать по открытому пространству назад в машину, водитель которой резервист, видимо, боялся остановиться у нашего дома. Перед постом полиции мы опять остановились и я уже начал кричать, чтобы люди выскакивали и вообще действовали быстрее,. Начало уже темнеть и опять пришлось кричать чтобы люди зря не стреляли, если не видят куда, ибо противник мог нас поймать по вспышкам. Командования не было никакого, и когда, наконец, десяток полицейских со своим бронеавтомобилем (типа советской БРДМ) и с танком подошли нас прикрывать, наши машины сами остановились за домами, у поста на грунтовую дорогу. Все это уже стало надоедать, и мне захотелось выяснить, кто же чем здесь командует? Я прошелся вдоль всей колонны, интересуясь этой актуальной проблемой, но оказалось, что в отличие от вопросов, связанных с поездкой домой, делением формы и продуктов, занятием удобных домов, для решения вопроса о том что же делать дальше, компетентных лиц не оказалось, и более того, никто и не заявлял о себе, как о командире, которых обычно было более, чем необходимо. В конце концов пришлось садиться в трактор с Пантой десетаром (сержантом), единственным, готовым чем-то командовать, но не знавшем, куда мы должны ехать, и колона двинулась к Глоговцу. Кое-как уже в темноте, мы доехали до перекрестка в Глобары, и я пытался было выбить двери в одном дворе, но тут наконец появившийся комроты "Жутый" сказал мне, что в нем размещен еще какой-то пост полиции, хотя полицейские совершенно не показывалась. Командир роты сказал, что нам в Глобары лучше не въезжать, и мы опять поехали в обратном направлении, и через километр свернули направо в еще какое-то село, где нас ждала уже наша военная полиция. Кое-как, с руганью, мы все разместились по домам, и распределив часы ночного дежурства, легли спать. Утром нас подняли, и было сказано, что несколько человек должно отправиться вместе с еще каким-то подразделением, что бы занять селение, откуда по нам вели огонь, а остальные пойдут занимать Глобары. Когда мы трое русских с еще несколькими сербами, добровольцами из нашей роты, готовились отправиться в составе этой группы,я пошел о чем-то договариваться, зачем-то была сорвана другая, куда большая группа наших добровольцев и резервистов, и она с двумя моими товарищами отправилась в селение, а я с еще одним сербским добровольцем, двумя резервистами и со штабным отделением был отправлен занимать село Глобаре. В этом ничего конечно, тяжелого не было, хотя было полно криков об осторожности, но штабисты, заняв самый удобный и безопасный дом, оставили дело на нас. Собрав гражданских в колонну и закончив с осмотром домов, мы вчетвером пошли в соседнее село где мои сербские товарищи сразу сели пить кофе с местными албанцами - или шиптарами, как их все здесь называли. Я же, прогулявшись по селу и собрав из него всех албанцев, посмотрев на несколько сот их собравшихся перед ним, сходил к командиру роты и узнав, что это другое село, которое не является нашей целью , распустил людей по домам. Другая наша группа, занимая намеченное селение под которым мы и попали в засаду была обстреляна из домов уже на подходе, и лишь благодаря несколькими людям, в основном Славе и Нешо из Зренянина и самому штабному офицеру Ацо Петровичу, командовавшему ею, группа смогла занять дома без потерь, тогда как шиптары ушли дальше за лес в село наверху этой горы. Вообщем-то нам тогда повезло, что противник, устроив засаду, побоялся подходить к нам ближе и не был в ведении огня быстр и точен, хотя и мы давили его огнем. Ошибки противника были как в слишком раннем открытии огня, так и в том, что он не заминировал дома по самой обочине с другой стороны дороги. Подобные засады часто организовались, в особенности, на проселочных дорогах на одиночные машины и на медлительные трактора. Так однажды семеро человек из пехоты, ехавшие на тракторе, попали в засаду, и были сразу же перебиты, причем один, попал в плен, Другой раз шиптары попали из гранатомета в микроавтобус, вынужденный замедлить движение по извилистой грунтовой дороге, убив и ранив тех, кто был внутри. Нехватка бронетехники довольно дорого стоила и неясно, для чего было держать сотни единиц бронетехники на границе с Боснией и Герцеговиной и с Болгарией, откуда, очевидно нападения бы не было.