Боевой вестник - [61]

Не успел он подумать об этом, как мимо просвистела стрела и ударила в золотого сокола. Времени на раздумья нет. Олвин бросился к раскрытому окну. Чертовски высоко. Однако чуть левей стояла большая телега с сеном, которую еще не разгрузили. Надо прыгать. Но вот меч… При таком прыжке он рисковал убить самого себя. Отбросив оружие, Олвин вскочил на подоконник, быстро оценил расстояние и прыгнул.

Резкий удар сотряс телегу, запряженная в нее пара быков испуганно замычала, пытаясь пуститься в бегство. Причем бежать они норовили в разные стороны, но их держала упряжь. Неуклюже перебирая копытами и мотая головами, они толкались то влево, то вправо. Сено полетело во все стороны, а Олвин выпрыгнул на мощеный двор цитадели. К нему бежал еще один латник, замахиваясь коротким мечом. Тоот перехватил его руку, резко вывернул, ломая кость и овладевая оружием. Затем в развороте ловко полоснул врага по шее, вскрывая вены.

Шагах в тридцати от себя Олвин вдруг увидел своего коня у коновязи. А главные ворота были открыты, чтобы пропустить еще одну телегу с сеном. Нет, на своем коне не уйти. Слишком сильно он загнал его минувшей ночью. Но вот за пределы цитадели надо выбраться, пока есть шанс и ворота открыты. Он бросился бежать. Слева послышался топот копыт. Краем глаза Тоот заметил, как на него мчится копейщик. Вестник метнул в того меч, однако всадник увернулся. Но и конь вдруг встал на дыбы: животное было напугано просвистевшим мимо головы предметом и странными действиями хозяина, который вдруг повис на его левом боку. Не теряя ни мгновения, Олвин метнулся к всаднику и выдернул его из седла. Копейщик выставил оружие, пытаясь пронзить противника, однако именно за копье Олвин и ухватился. Древко сломалось, Тоот схватил наконечник и воткнул упавшему в шею. Тут же вскочил в седло и погнал коня к воротам. Из окон цитадели уже слышались крики: «Закрыть ворота!» Засвистели стрелы, звонко ударяясь в камни стены и мостовой.

Копыта застучали по толстому дереву опущенного моста.

«Надо бежать! — думал Олвин, яростно стуча ботфортами по бокам коня. — Бежать как можно дальше и остаться живым. И дело не в страхе и желании жить. Дело в том, что я теперь один на все королевство знаю тайну, которая это королевство может перевернуть. Надо бежать! И выжить! Ты один ведаешь, что грядет в королевстве Гринвельд!»

ГЛАВА 10 Новый мир, иные нравы, бездна черных глаз и царский подарок

Слава богам, позади остались тяжкие дни, пока галера, именуемая «Соленый ветер», пересекала Срединное море. Только молчаливый Харольд Нордвуд не страдал морской болезнью, в то время как остальные были вынуждены постоянно свешиваться с бортов и дарить все съеденное и выпитое богу морей Феролину. Харольд с сочувственной улыбкой смотрел, как тошнота донимает Уильяма Мортигорна, сквайра Кристана Брекенриджа и самого принца Леона, порой придерживал их, дабы не свалились в коварные воды. Хуже всего приходилось пухлому Билли: того еще и понос периодически пронимал, и повезло ему, что не кровавый. Капитан «Соленого ветра», Вистлер, заявил, что, если Мортигорн поражен заразной болезнью, он выкинет его за борт, дабы уберечь остальных. Но отсутствие крови обличало не заразу, а лишь слабость нутра.

Наконец настал тот счастливый и долгожданный день, когда на горизонте показалась земля, обещая скорое избавление от утомительной качки и тошноты.

Столица империи, Эль-Тассир, предстала перед взорами ближе к закату. В городе преобладали золотые, янтарные, песочные и оливковые тона, архитектура заметно отличалась от привычной гостям. Множество больших зданий венчали широкие матовые купола, стены домов, как и окна, имели форму трапеций и несколько сужались кверху. Крыши были плоскими, иногда с матерчатыми навесами. В отличие от Гринвельда, где башни вонзались в небеса и пилили облака зубчатыми выступами, здесь преобладали мягкие линии, камень и кирпич прятались под штукатуркой, глиной или известью. Под крышами здания были обведены полосами геометрического орнамента, где смешались зеленый, синий, пурпурный цвет, иногда красный, белый и даже черный.

По окраинам строения были небольшими, но заметно подрастали ближе к центру. Возможно, это оттого, что город раскинулся на холме, вершину которого занимал императорский дворец. Только его купола блестели золотом и были окружены острыми высокими башнями.

На причалах столицы теснились галеры, триремы, биремы, драккары, нефы и барки. Порт шумел даже на закате. На высокие столбы при помощи веревок поднимали стеклянные фонари, при их свете продолжалась загрузка товаров. Шумели чайки, точно как в Белой Гавани. Но вот до собравшихся на палубе «Соленого ветра» донесся жуткий высокий рев.

— Мамонты! — воскликнул Уильям Мортигорн, вытянув трясущуюся от волнения руку в сторону города.

На пристани и вправду виднелось несколько огромных животных серого цвета, с бивнями и хоботами. Звери издавали непривычные для слуха звуки и помогали при погрузке, орудуя хоботами и поднимая непосильные даже для полудюжины людей тяжести.

— Это слоны, — пояснил капитан Вистлер. — У мамонтов густая шерсть и уши гораздо меньше. Зато сами они куда крупнее и бивни у них намного длиннее.