Боевой маг - [24]

Деревянную вывеску над входом недавно подкрасили, и белая мантия Пресветлого Владыки с подновленными золотыми краями сияла в темноте. Набожная жена трактирщика заказала из Шаэля особую краску – еще до войны. Теперь было не принято говорить об ужасах, которые постигли его народ. Пыточные лагеря, ямы, где разлагались сотни трупов, погребальные костры, такие огромные, что их черный дым заслонял небеса…

Учитывая, что на юге притаились свирепые ворги, а на севере – недовольные зекорранцы и моррины, ни у кого не поворачивался язык попрекать королеву Йерскании тем, что она вступила в альянс. Чтобы склонить ее к этому, не понадобились даже угрозы. Гундер не слышал, чтобы кто-то угрожал и драссийским наемникам. Почему те вошли в альянс, не знал никто, хотя он расспросил всех нужных людей.

Таверна была залита светом: по стенам висели фонари, и на каждом столе горела толстая белая свеча. Компания моряков и портовых грузчиков грелась у камина после тяжелого трудового дня под открытым небом. У входа выстроились в ряд грязные сапоги.

Примерно половину столов занимало пестрое сборище менял, разнорабочих и купцов. Большинство – коренастые йерсканцы из местных, но были здесь и наемники-драссийцы в масках, и смуглые черноглазые зекорранцы с севера.

У Гундера заурчало в животе от дразнящего рыбного запаха с кухни. Перицци стоял на побережье, а значит, в меню преобладали морские дары. Девушки в строгих нарядах разносили напитки под пристальным взором жены трактирщика. У каждой на голове был повязан платок, но по сравнению с пестротой, которую Гундер обычно видел на городских улицах (йерсканцы не славились скромностью), в таверне царила снежная белизна. Жене трактирщика было не по нраву, когда клиенты фамильярничали с ее прислугой. На крайний случай в углу сидел вышибала Мэссон, который для устрашения держал на коленях тяжелую дубинку.

В таверне было душновато, однако для разговора с глазу на глаз она подходила как нельзя лучше.

– Сюда! – позвал Рамальяс, узколицый торговец коврами. Он был здесь не единственным моррином, потому и не выделялся. Хотя соотечественники Рамальяса славились дружелюбием, он рассказывал, что на родине все громче раздаются голоса религиозных фанатиков. В том числе и это заставило его перебраться в Йерсканию.

Гундер опустился на стул, кивнул Золлу, черноглазому зекорранскому ювелиру, и с жаром пожал руку Айелю, местному виноторговцу. Девушка принесла кружки местного черного эля и приняла заказ на горячее.

– Маленькую тарелочку рыбы, если можно, – сконфуженно сказал Гундер, похлопав себя по выпирающему животу. – Я пытаюсь сбросить вес. – Он промокнул вспотевшее лицо рукавом и поправил бархатную шапочку. Если кто и заметил, что его шевелюра съехала набок, то не подал виду.

Легко завязавшись, разговор неизбежно перешел к торговым делам.

– Жестокое наказание еретиков угодно Пресветлому Владыке, – сказал Золл, – но я не верю, что в Севелдроме все как один впали в грех. Я веду там дела со многими добрыми людьми. Зачистить целую страну – это слегка… через край.

Гундер молча поднял бровь. В их компании ювелир слыл самым набожным – и даже он считал войну избыточной мерой. Это вселяло надежду, что другие в Зекоррии могут разделять его чувства. Альянс заключили всего несколько месяцев назад, а, судя по некоторым признакам, он уже начал трещать по швам.

– Я не верю слухам о короле Севелдрома, – поддакнул Рамальяс. – Мне бы тоже хотелось, чтобы война поскорее закончилась.

– Правда? Почему? – спросил Гундер.

– Потому что она вредит торговле. Лучший шелк делают на востоке, правда? Покупатели платят двойную цену за такие ковры. Шаэльский шелк совсем не так хорош, сейчас на него нет спроса. А торговые пути к Севелдрому и Пустыне закрыты, вот и приходится тратить запасы. Если в скором времени их не удастся пополнить, лавка опустеет, а за ней и мой желудок.

– Война коснулась нас всех, – сказал Гундер. – Времена нынче тяжелые.

– Когда убьют кого-нибудь из твоей семьи, тогда и расскажешь про тяжелые времена, – возразил Айель, мрачно уставившись в кружку.

Другие придвинулись к нему и заговорили шепотом.

– Ты что-нибудь слышал? – спросил Рамальяс.

– Мой племянник служит во дворце. До него дошли кое-какие разговоры. В последние дни прибыли несколько посланников.

– Слухи? – Золл встревоженно погладил промасленные усы.

Айель кивнул.

– Подтверждаются. Ее Величество отклонила предложение короля Тэйкона.

Безумный Король никогда не предлагал – он приказывал. Его зекорранские прихлебатели утверждали, что каждый народ альянса сохранил независимость, но все знали правду. Западом правил Тэйкон. До сих пор его власть в Йерскании была ограничена, и Гундер намеревался сохранить это положение дел.

– На следующий день после ее отказа нашим воинам выпала честь вести атаку против армии Севелдрома. Они вступили в бой с неверными, однако вскоре поняли, что помогать им никто не собирается. Это повторилось и на другой день. Многие мои соотечественники погибли зазря.

Йерскания славилась не воинами – это был народ купцов, ремесленников и моряков. Они ковали оружие и доспехи для других, но сами на поле боя терялись. В мирное время маленькая йерсканская армия отгоняла разбойников от деревень и при крайней необходимости помогала Дозору, городской страже. Когда костяк войска отправили на передовую, город стал уязвим для внешних сил.