Боевой гимн - [30]

— Простите меня, — глухо сказал Ганс. — Эти три с половиной года я боролся за то, чтобы вы все остались живы.

Он бросил взгляд на Ворота смерти, располагавшиеся за печью.

— И чего ради? Я был трусом. Теперь я это понимаю.

Менда подошла к Гансу и положила руку ему на плечо. Он поразился тому, что в этом аду еще было место нежности и пониманию.

— Я говорил себе «нет», потому что боялся того, что может случиться с вами и… — Слова застревали у него в горле, он хотел остановиться, но уже не мог. — …И с Тамирой, а потом с Эндрю.

— Это все равно произойдет, — отозвался Кетсвана.

Ганс промолчал.

— Григорий, ты можешь собрать сегодня людей, о которых ты мне говорил? — наконец прошептал он.

Лицо Григория озарилось улыбкой, и он кивнул.

— Встречаемся у меня после окончания смены. Скажи Карге, что нам нужно составить новый график работы и починки плавилен.

Трое друзей, стоявших вокруг него, радостно улыбнулись, в их глазах засветилась надежда.

— Дать сигнал к атаке!

Кар-карт Гаарк сидел в своем кресле и наблюдал за тем, как его войска переходят в наступление. Не было слышно обычных воинственных кличей, только телеграфист отстукивал сообщения у него за спиной. Вожди бантагов стояли кружком на почтительном расстоянии от Гаарка и молча обменивались взглядами.

Вдруг на левом и правом флангах нападавших, выстроившихся полумесяцем, в небо взвились сигнальные ракеты. Осажденный чинский город, расположенный на невысоком плато в миле от них, молниеносно ответил вспышкой пламени. С его укрепления поднялось облако дыма.

Гаарк внимательно следил за выстрелом, отсчитывая секунды. Снаряд с пронзительным свистом пронесся в воздухе в каком-то десятке шагов от него. Многие командиры уменов побледнели и испуганно пригнулись.

— Привыкайте к этому звуку, — рассмеялся кар-карт.

— Мой карт, у меня есть право сказать то, что я хочу.

Повернувшись в кресле, Гаарк посмотрел на говорившего. Это был Югба, командир умена Пегих лошадей.

Гаарк кивнул, разрешая ему продолжить.

— Повелитель, хорошие воины из моего клана погибнут в этот день.

— Тот, кто не погибнет, научится искусству выживания, — отрезал Гаарк. — Смотрите и учитесь.

Вдоль городских стен прокатилась волна вспышек, в воздухе было тесно от летящих снарядов, и несколько удачных выстрелов пропахали кровавые борозды в рядах 3-го умена Вороных лошадей, располагавшегося справа от ставки кар-карта. Командир этого умена стоял стиснув зубы и глядел прямо перед собой.

— На таком расстоянии они зря расстреляли бы свои боеприпасы, если бы твои воины не находились слишком близко друг к другу и не представляли собой отличную мишень, — тихо сказал ему кар-карт.

Он поднял бинокль и навел его на левый фланг, где атакующие всадники рассыпались широкой цепью по открытой степи.

— Обратите внимание на этих парней. Они соблюдают широкие интервалы между собой, так что в них трудно попасть. От одного выстрела может быть потерян только один воин.

— Их атаке не хватает мощи, — возразил Югба.

— Если тебе кажется, что им не хватает мощи, можешь послать на штурм свой умен, и мы посмотрим, кто первый возьмет центр города.

Югба вопросительно посмотрел на него.

— Давай действуй, а мы поглядим, что получится.

Командир умена резко кивнул, вскочил на коня и выхватил саблю из ножен.

— Старые методы для нас лучше новых! — выкрикнул он и помчался к своим воинам, чтобы лично возглавить атаку.

Гаарк обвел взглядом остальных командиров.

— Есть еще желающие?

Все промолчали. Гаарк повернулся к четверым офицерам из своего ближнего круга, которые стояли слева от него, без особого интереса наблюдая за разворачивающимся сражением.

— А из вас никто не хочет позабавиться? — спросил он.

— Да ну, неохота, — зевая, ответил Джамул, радист его бывшего взвода. — Это ничего не изменит. Мы хорошо натаскали своих ребят, они знают, что делать.

Гаарк с трудом сдержал улыбку. Ответ был оскорбительным по форме и по сути, но в этом-то и было намерение Джамула. Он хотел продемонстрировать перед бантагами другое отношение к войне.

Наступление продолжалось. Атакующие спешились в шестистах футах от городской стены и продолжили движение пешком. Вслед за ними в пятидесяти шагах спешилась вторая волна нападавших, за ней на таком же расстоянии третья, потом четвертая. Воины первого ряда открыли огонь из ружей, тщательно выбирая цель, на ходу перезаряжая оружие, опять стреляя и снова наступая.

Вдруг внимание Гаарка привлекли громкие крики, раздавшиеся справа. В атаку шел целый умен, всадники неслись стремя к стремени, трубили огромные нарги, развевались вымпелы, а над всем этим реял треугольный флаг Югбы. Конная лавина казалась неудержимой.

Гаарк повернулся к своему телеграфисту.

— Полевой артиллерии и мортирам вступить в бой.

Приказ молнией пронесся по телеграфному проводу. Гаарк прильнул к биноклю.

Мортиры были уже установлены и нацелены. Орудийные расчеты опустили снаряды в жерла, и смертоносные серые цилиндры с кажущейся медлительностью взмыли в небо. Орудия были такими простыми, что он никак не мог понять, почему янки не додумались до этого. Мортиры представляли собой обыкновенные железные трубы с запалом в нижней части. В хвосте снаряда находился небольшой пороховой заряд с ударным капсюлем, а спереди был еще один ударный капсюль, взрывавший снаряд в момент попадания в цель.