Боец особого назначения - [10]

– Здравия желаю, товарищ следователь госпожа Волочкова! Старший оперуполномоченный Управления по борьбе с терроризмом ФСБ РФ подполковник Логинов по вашему приказанию прибыл! Разрешите войти?

– Прекратите паясничать, Виктор Павлович! – оглянулась через плечо следователь. – Проходите, располагайтесь… Что предпочитают бойцы невидомого фронта? Чай, кофе?

Следователь госпожа Волочкова стояла в углу у небольшого столика, на котором как раз вскипел чайник «Тефаль». Клавдия Васильевна оказалась не только властной, но и гостеприимной женщиной.

– Вообще-то бойцы невидимого фронта предпочитают перченую текилу напополам с кровью негритянских мальчиков…

– Еще одно слово, Виктор Павлович, и останетесь вообще без ничего.

– Чай, – быстро сказал Виктор.

Нарочито медленно направляясь к столу, он прищуренным взглядом обозревал отвернувшуюся и чуть наклонившуюся женщину. Клавдия Васильевна была чудо как хороша, да и ракурс был самый что ни на есть выигрышный. Почти как на фотке в пентхаусе. Специально она все рассчитала, что ли, подумалось вдруг Виктору…

По правде говоря, он был поражен, хотя и старался это скрыть. Клавдии Васильевне было, пожалуй, чуть за тридцать. Роста она была среднего, а фигуру имела такую, что только держись. Глядя на ее обтянутую юбочкой аппетитную попку, Логинов невольно почувствовал прилив патриотизма. В том смысле, что в который раз убедился: лучше русской женщины нет никого на свете. Особенно если ее одеть в эксклюзивные забугорные шмотки.

Следователь как раз и была одета в такой непритязательный и неброский костюмчик – надо полагать, стоивший не больше тысячи баксов. Сам Логинов костюм за триста долларов считал роскошью, но в шмотках слегка разбирался – работа заставила научиться. Поэтому он без труда прикинул, что с учетом аксессуаров: туфелек, блузочки, бельишка и колготок (на которые он был не прочь взглянуть), упакована дамочка была на полторы штуки баксов. С учетом скромных серег и колечка – на все три. А выглядела, пожалуй, на миллион.

Овальное личико с чуть вздернутым носиком и голубыми глазищами было обрамлено чуть легкомысленными обесцвеченными спиральками. В общем-то, в понимании Виктора, подобная прическа пошла бы скорее школьнице или студентке, а не зрелой женщине. Но нет правил без исключений. Когда Клавдия свет Васильевна закончила колдовать над чашками и направилась с ними к столу, Логинов вынужден был признать, что индивидуальность – страшная сила. И не женщина должна подстраиваться под прически, а совсем даже наоборот.

– Сахара я вам положила две ложечки, нормально?

– Более чем, – кивнул Логинов, принимая у следователя чашку с дымящимся чаем. – Премного благодарен.

При этом пальцы их на миг соприкоснулись, но никакой жаркой волны или импульса, многократно описанных в любовных романах, Логинов не почувствовал. Он просто ощутил, что кожа у следователя теплая и гладкая. И все.

Зато на Виктора вдруг пахнуло каким-то странным, едва уловимым запахом. Не экзотическим, но умиротворяющим и манящим одновременно. По большому счету, в парфюмах Логинов был абсолютным профаном. Увлечение мужскими он считал признаком скрытой «голубизны», а интересоваться женскими ему не позволяла скромная фээсбэшная зарплата. Но догадаться, что речь идет о какой-то эксклюзивной жидкости, было нетрудно. Стоила она какой-нибудь пустячок – две-три сотни «зеленых» за флакон. А может, и больше, в этих делах Логинов откровенно «плавал».

Поставив чашку с блюдечком на стол, он отодвинул стул, присел и хлебнул ароматного напитка.

– Вкусно. «Липтон»?

– «Хайсон». Там на ярлычке написано, – ответила следователь, усаживаясь в кресло. – Вы не против, если мы прямо сейчас начнем? – посмотрела на часики она.

– Я-то не против, – покачал головой Виктор, – но ваш чай остынет.

– Я не пью горячий, говорят, от него портится цвет лица…

– Боюсь, вам это не грозит…

– Лучше предохраняться, – в тон Логинову бросила следователь и перешла на официальный: – Итак, имя, отчество, фамилия, год и место рождения…

Прихлебывая чай, Виктор начал давать ответы на стандартные вопросы. При этом он не мог отказать себе в удовольствии откровенно разглядывать занятую писаниной Клавдию Васильевну. Она это вскоре почувствовала, не выдержала и подняла голову:

– Вы пялитесь на меня или на мою одежду?

– И на то, и на другое.

– И что же вы рассмотрели?

– К сожалению, немного, – честно признался Виктор. – Но кое-какие выводы уже сделал.

– И какие же?

– Честно?

– Желательно.

– Во-первых, вы очаровательная, я бы даже сказал, сногсшибательная женщина…

– Не преувеличивайте. Не все так думают.

– Я говорю за себя. Во-вторых, вы умная женщина… – сказал Виктор и умолк.

– А в-третьих?

– Вам это может не понравиться.

– Все равно валяйте, – решительно дернула головкой Клавдия Васильевна.

– Мне кажется, при всем при этом вы ужасно одинокая… женщина.

В глазах следователя зажглись огоньки гнева.

– Успели покопаться в моем досье, господин фээсбэшник? Оперативно. Поздравляю…

– Да нет же! – возразил Логинов. – Какое досье? Зачем? Это же видно невооруженным глазом!

– Да? – Огоньки гнева погасли, сменившись любопытством.