Боцман, бурундук, кот и крыса - [7]

Вторым не выдержал папа. Однажды мама пришла с работы и, заглянув на кухню, ничего не увидела. Вернее, она увидела густые клубы табачного дыма, в которых едва проглядывались силуэты папы и двоих его друзей. Их громкий разговор то и дело прерывался кашлем. Мама тут же распахнула окно, а когда дым рассеялся, стало ясно, что кашляет бурундук.

Вот и получилось, что испытательный срок дали бурундучку, а не выдержали его Коля с папой.

– Да-а-а… сынок, запомни: давать обещания легко, трудно их выполнять, – сказал папа, когда мама, поставив их перед выбором «я или бурундук!», ушла к себе, специально хлопнув дверью.

– Пап, но он такой классный!

– А кто спорит? Но и мама у нас ничего. Так что, если выбирать, я за маму!

– Я тоже, – немного подумав, согласился Коля. – А его куда? Назад на берег – пропадёт. Зоопарка у нас нет. Цирк давно уехал. Может, подарить кому?

– Дарить нельзя. Дарёное народ не ценит. Вот тебе даром дано человеком быть, а ты уроки не учишь, нас обманываешь, в шторм по волнорезам разгуливаешь… А купил бы за деньги, сразу бы человеком стал. Ну да ладно, утро вечера мудренее – пошли спать.

Только Колька долго не мог уснуть. Он крутился с боку на бок и обдумывал папины слова. Получалось, что бурундучок ему достался даром, вот он его и не ценил. Даже своего обещания не смог выполнить. Значит, надо бурундука не дарить кому попало, а продать. Тогда он наверняка попадёт в хорошие руки, ведь плохие руки только на плохие дела деньги тратят. Но с другой стороны, у хороших людей обычно мало денег, потому что они раздают их тем, кто ещё лучше. Значит, бурундучка нужно продать, но очень недорого… Например, за двадцать… пять… вместе с кле…

Тут Колькины мысли начали вязнуть, как подошвы в горячем асфальте, поэтому, окончательно завязнув, он сладко заснул. И все заснули, кроме бурундука, который сидел в клетке и не мигая смотрел в окно, за которым где-то вдали шумело море.

Глава 9 Человек на приколе

Вот так наш бурундучок попал на птичий рынок. Дело было в субботу, и народу на «птичке» собралось много. Правда, если отбросить продавцов, а с ними кошек, собак, рыбок и попугайчиков, а с ними десятка два настоящих покупателей, не так много и останется. А если учесть, что эти оставшиеся были простыми зеваками, то станет понятным, какая сложная задача стояла перед рыжим Колькой.

К тому же он решил продать бурундука только в хорошие руки, поэтому решительно отказал трём покупателям подряд, не считая одной мамаши с сопливым мальчуганом лет трёх с хвостиком, который у клетки закатил настоящую истерику, истошно выкрикивая: «Хочу ко-ко!»

Пока Колька соображал, что он имеет в виду – котёнка, козлёнка или на горшок, перед прилавком вырос огромный моряк, такой же рыжий, как и он сам, даже сильнее, потому что под носом у моряка росли пушистые рыжие усы. Увидев бурундука, моряк улыбнулся, отчего сразу стало ясно, что такая улыбка может быть только у человека с хорошими руками, и, судя по их размерам, так оно и было.

На бурундука моряк тоже произвёл впечатление. Бросив грызть арахис, подвижный зверёк замер по стойке смирно, как юнга перед капитаном, и не изменил позы, даже когда клетка очутилась в хороших руках и поплыла сквозь рыночную толпу навстречу манящему морскому шуму.

Когда тринадцатый капитан увидел бурундука и сказал: «Раз не гадит, пусть живёт!» – боцман Неудахин воспрянул духом и быстренько побежал в каюту. Правда, по дороге он успел сделать замечание матросу Клюеву, который неправильно держал швабру, и матросу Веточкину, который вообще швабры не держал, хотя был обязан.

– Видал зверя? – спросил матрос Веточкин у матроса Клюева, когда широкая спина боцмана скрылась за поворотом.

– Да никакой он не зверь! – вступился за начальника матрос Клюев. – Тебе ж швабру дали, а ты сачкуешь. Вот и получил по справедливости.

– Ну ты, Клюев, даёшь! Я ж не боцмана имел в виду, а хомяка. Интересно, что он с ним делать будет? Может, заставит палубу драить?

– Дурак ты, Веточкин, и дураком помрёшь. Какой же это хомяк, когда он бурундук. У нас их за деревней много было. Смешные…

– А мне что хомяк, что бурундук, что суслик – всё мелочь пузатая! От зверей вообще толку никакого, особенно от комаров. Вот машины – дело другое. Да что ты понимаешь, деревня!

– Подумаешь, кусок железа, а бурундук – душа живая…

– И куда ты на этом бурундуке уедешь? На дуб или на сосну? А на машине можно с девчонками на море рвануть или лучше на дискотеку, а то меня от этого моря уже тошнит.

– Не от моря тебя, Веточкин, тошнит, а от твоих мыслей дурацких. И меня уже подташнивать начинает. Так что, если не заткнёшься, шваброй по шее получишь. Хочешь?

На это предложение горожанин Веточкин окинул взглядом крепкую фигуру своего деревенского напарника матроса Клюева и быстренько заткнулся.

Тем временем боцман запер дверь своей каюты и открыл клетку. Не зная, как подзывают бурундуков, он защёлкал пальцами и самым тоненьким голоском, который мог позволить его бас, пропел:

– Цып-цып-цып!

Песня бурундучку понравилась. Он навострил ушки и в один скок выскочил из клетки. Потом он быстренько пробежался по боцманской норе, где, кроме прикрученного к полу стола и койки, ничего не было.