Блуждающий огонь - [18]

— Нет, нет, друзья мои, — говорил Вито Вити, переходя от одной группы к другой, — не все то золото, что блестит, и всего скорее этот фрегат и есть наш самый опасный враг, а люгер за нас: синьор Смит показал нам свои бумаги, он много рассказывал нам об обычаях и нравах своей родины, о ее литературе; синьору Смиту мы вполне верим и даже, как увидите, будем ему, может быть, обязаны за поддержку в минуту опасности.

— Совершенно верно, синьор подеста, — отозвался Рауль, уже сидя в своей шлюпке, — а потому я и должен поспешить к своим, чтобы быть наготове в случае какой-либо для вас опасности.

Посылая рукой прощальное приветствие городу, Рауль быстро удалился от него при нескольких восторженных криках: «Эввина»!

Поднявшись на палубу люгера, он лично убедился, что все его распоряжения были в точности исполнены. Тонкая бечева привязывала люгер к кольцу на берегу, и в то же время якорь сидел только слегка, готовый уступить малейшему усилию. Едва капитан ступил на палубу своего люгера, как последний снялся с якоря и подрезал бечеву, что дало ему сильный толчок и заставило его почти врезаться в береговую насыпь. Обманув этим движением собравшуюся на пристани толпу, уже кричавшую ему радостное приветствие, «Блуждающий Огонь» быстро понесся в открытое море. Эта перемена направления движения была так неожиданна, что жители Порто-Феррайо вместе с подестой приняли его в первое мгновение за неудачу, за ошибку, и раздались уже горестные соболезнования по поводу опасности, грозившей теперь маленькому люгеру со стороны фрегата.

Между тем фрегат, в первое мгновение также введенный в обман хитростью «Блуждающего Огня», понял теперь его настоящее намерение. Стрелять в него уже не было возможности, так как при поразительной легкости и быстроте своего хода он уже перешел расстояние, доступное для успешной стрельбы; предстояла так называемая длинная охота, то есть погоня на воде.

Все это продолжалось не более каких-нибудь десяти минут, но тем не менее Андреа Баррофальди и его советники успели подняться на верхнюю террасу мыса как раз в ту минуту, когда люгер его обходил; Рауль стоял на палубе с рупором в руках. Но ветер был не сильный, и он, не прибегая к трубе, громко и ясно произнес:

— Синьоры, я увожу далеко от вашего порта этого негодного республиканца, пусть он за мной погоняется. Это лучший способ оказать вам услугу.

Эти слова были услышаны и поняты. Часть публики ответила на них рукоплесканиями, другая отнеслась недоверчиво, находя дело темным.

Между тем люгер, встретив более крепкий ветер, понесся с неимоверной быстротой и скоро совершенно скрылся из виду, повернув в одну из следующих бухт.

«Прозерпина» также не оставалась в бездействии. Едва стало очевидным бегство маленького люгера, как на фрегате все пришло в движение: паруса, как белые облака, окутали его мачты сверху донизу, и он также понесся вслед за удалявшимся «Блуждающим Огнем».

Двадцать минут спустя после того, как люгер пронесся под высоким мысом в виду еще не успевшей разойтись толпы, показался близехонько фрегат. Возникло сомнение, не следует ли наказать выстрелами дерзость осмелившегося подойти так близко неприятеля; но на фрегате снова развевался английский флаг, внушавший страх и почтение, и бедные горожане не знали, за кого же им принять, в конце концов, это военное судно. Ничто на палубе фрегата не давало ключа к разгадке этой задачи, и, однако, очевидно было для всех, что это судно погналось за люгером, который, выходя из тосканского порта, скорее должен был ожидать встретить здесь покровительство, а не враждебность. Одним словом, мнения разделились, и, как всегда в таких случаях, было очень трудно на каком-нибудь остановиться. Одно было ясно, что в случае, если даже это был французский фрегат, в его намерения не входило причинить какой-нибудь вред городу, а потому большинством голосов решено было не начинать перестрелки.

Через десять минут скрылась из виду и «Прозерпина», которая, завернув в ту же бухту, куда направился «Блуждающий Огонь», увидела его перед собой на расстоянии доброй мили, так что удача преследования становилась более чем сомнительной. Тем не менее фрегат не оставлял своего намерения, и одно время ему удалось даже немного сократить расстояние, хотя вслед за тем пришлось несомненно убедиться в недостижимости цели; люгер, точно пользуясь случаем выказать все свои достоинства, прямо кокетничал и рисовался своей легкостью, грацией и быстротой; он подвигался на шесть саженей, в то время как фрегат уходил на пять.

Капитан Куф сознавал всю тщетность погони; к тому же он не был уверен, неприятельское ли это судно, хотя его ответы на сигналы с фрегата были очень подозрительны; но между тем он уходил из дружеского порта.

Но вот люгер подошел всего на несколько часов расстояния от восточного берега Корсики, изобилующего бухточками, в которых ничего не стоило скрыться такому маленькому судну. Тогда опытный капитан направился к северу, как бы пробираясь к Ливорно или к Генуэзскому заливу. Заметив перемену направления фрегата, люгер, прикрытый западным выступом острова Эльбы, совершенно скрылся из виду, собираясь, по-видимому, обогнуть этот остров.