Блудная дочь возвращается - [77]

Поэтому я, не переставая, «билась», как та пальма из моего сна, стараясь пробить невидимую преграду. Что я искала - не знаю. Но я твёрдо была уверена, что там, где-то вверху, есть некое сокровище, которое я должна достать и положить к ногам моего кумира.

И однажды это случилось. Когда? Где? Какое это имеет значение? Я этого не помню. Было это перед тем, как мы стали жить вместе на Преображенке, и после того, как я ушла от мужа. Где мы находились - не помню, но это была небольшая комната где-то в Москве, из которой мы собирались выйти, и я стояла посредине неё, а Андрей смотрел на меня. И вдруг я увидела где-то в бесконечном пространстве внутреннего взора, как откуда-то из небытия выплывают светящиеся знаки, проявляясь один за другим. Они были слегка расплывчаты, серебристого цвета и одинаковой величины. Они были похожи друг на друга, но всё-таки разные, хотя вокруг каждого можно было описать окружность. Знаки выстраивались в ряды на невидимой плоскости и постепенно приобретали всё более чёткую, почти осязаемую форму. Наверно, так выглядели первые Скрижали Завета, которые получил Моисей на горе Синай. Или Изумрудные Скрижали Гермеса, которые впоследствии каждый читал по-своему, но никто не видел истинного текста. Я стояла как заворожённая. Наверно, даже рот открыла от восторга, а уж глаза, наверное, распахнула, как тарелки.

- Что с тобой? - услышала будто издалека голос Андрея. Наверно, он окликал меня не единожды, ожидая, пока я вернусь к действительности.

- Я что-то вижу. Какие-то серебряные значки. Это буквы! Я даже могу их зарисовать! Целый алфавит незнакомых букв! -

- Не может быть! - Андрей пришёл в страшное волнение. -Скорей, рисуй! - голос его дрожал.

- Да ты не бойся. Они никуда не уходят. Я их вижу: и все вместе, и каждую отдельно, - успокоила я Андрея.

И я стала зарисовывать буквы в том порядке, как я их видела.

- Что это? Спроси, что они значат! - Андрей пританцовывал рядом от нетерпения.

- Это - Всё! Космос, миропорядок. В общем, Всё! Это начало и конец. Это Знание! - транслировала я то, что слышала «сверху».

- Ленка! Это же…это же… это то, чего я ждал всю свою жизнь! Это самое главное! Неужели свершилось? - не умерял свой восторг Андрей. - Теперь ты бросишь всё, мы будем заниматься только этим!

Я была согласна. Я была счастлива. Я нашла клад и пробила к нему дорогу и теперь была готова достать несметные сокровища знаний для своего друга.

А эти бесценные знания сами как бы ворвались в меня, и я вмиг стала похожа на наполненный сосуд, из которого нечто буквально старалось выплеснуться через край. Что это - я ещё не знала, но это нечто настоятельно требовало своего раскрытия. Знание хотело приобрести форму, быть выговоренным, облечённым в слова, затребованным слушателями…

Это как скважина в земле, которую, пробив, уже нельзя заткнуть пробкой: нефть выбьет её и прорвётся фонтаном наружу. И если не поставить вышку, не пустить её по трубам - нефть разольётся вокруг, затопив поля и покрыв моря, а потом загорится, сжигая всё на своём пути. И это как родник, который вдруг начинает бить из-под земли, и если ему не проложить русло, подмоет дома и, не найдя реку, превратится в болото.

Надо мной забил родник, а я была руслом, и даже если бы захотела, не могла бы его снова загнать внутрь. Мне оставалось только укреплять берега и строить плотины, чтобы превратить родник в реку - Учение. Но это я поняла потом, значительно позже. А в тот момент я была как громом поражённая. Это одновременно было и счастье оттого, что наконец высветилась цель, ради которой стоит жить и ради чего я пришла на Землю. И в то же время это было предзнаменование будущего труда над задачей, которую неизвестно, смогу ли я, хватит ли мне сил и способностей выполнить. Тогда я не знала, что это называется Служением. А Служение предполагает не только счастье открытий и чувства востребованности, но и готовность к выполнению поставленной задачи, постоянное включение в канал и послушание, так как ты встраиваешься в цепочку Иерархии, надеваешь на себя общее «ярмо».

С того знаменательного дня мы становились Служителями, и вся наша жизнь должна была подчиниться этому нашему выбору.

Мы это смутно понимали, тем более, что на это указывали многочисленные факты. Если наши желания согласовывались с выполнением задачи, шли ей на пользу, то они как бы благословлялись «свыше» и всё «давалось» нам легко, требуя лишь небольшого сознательного приложения сил. Если наши личные интересы входили в противоречие с задачей или были лишними в плане расхода энергии и внимания, они не брались Иерархией в расчёт. Нам как бы показывалось, что это «суета сует» и нечего тратить на это время и силы. Как это показывалось? Да очень просто - не получалось с первого раза, возникали сложности и противодействия со стороны, а то и желание пропадало. Возникала мысль: «А зачем вообще это мне надо?» По наивности я иногда даже обижалась - неужели Им так трудно дать то или это, или зачем было выставлять меня в таком глупом свете?

А через некоторое время, постепенно проникая в тайны учения, мы уже могли действовать разумно, учась руководить своими желаниями, мыслями и владеть эмоциями. Нам были показаны источники многих наших проявлений, и мы узнали какие из них истинны, а какие навеяны со стороны. Но всему этому ещё предстояло научиться, а сначала всё шло методом проб и ошибок.