Сжалившись над несчастной женщиной, добрые люди указали адрес колдуньи Хильдегарды. К ней обращались те, кто отчаялся решить свои проблемы в другом месте.
Хильдегарда принимала в чистой, просторной, и просто обставленной комнате. Тут же сидели две девочки лет десяти-одиннадцати.
– Пусть девчонки выйдут,- потребовала женщина.
– Хотите помощи, не распоряжайтесь в чужом доме, осадила ее хозяйка, – Эти девочки – мои ученицы. У меня нет от них секретов. Не нравится – уходите.
Смахивая кружевным платком красивые слезы, дама рассказывала о тиране-муже, отобравшем ребенка, о горькой доле матери разлученной со своим чадом. Но старшая Хильда умела читать в душах людей: "Советую вам говорить правду". И женщина повиновалась. Что ей оставалось?
Эта прекрасная дама действительно было матерью Ника. Она родилась в Вильнюсе, в очень богатой семье. Ее назвали Эгле, в честь героини одной стариной легенды.
Мамочка эту легенду не читала – эта почтенная дама вообще не тратила время такое бесполезное занятие. Какая разница, чем закончилась эта легенда – главное, звучит красиво! Девочка росла умницей и красавицей, всегда получала, что хотела, причем по первому требованию. Окончив школу, девушка без труда поступила в институт международных отношений в Москве.
Покинув родительскую семью, Эгле не изменяла привычного образа жизни. Ей купили уютную квартирку рядом с институтом. Девушка не утруждала прелестную головку учебой, предпочитая осваивать науку "страсти нежной": принимать только выигрышные позы, контролировать эмоции, одеваться на зависть кинодивам (благо деньги родителей это позволяли). В институте, из уважения к отцу, ей ставили тройки в зачетку, девушка была не в обиде. Тяжелые и беспокойные для других недели сессии, текли для этой красавицы весело и беззаботно. Экзамен был поводом для демонстрации нового туалета.
Худо-бедно диплом был получен, о престижной, денежной и необременительной работе родители побеспокоились заранее. Вот она – долгожданная свобода! Хоровод поклонников всех мастей вокруг красивой, умной и богатой девицы воспринимался как должное. Помолвки справлялись едва ли не каждую неделю. Бывали случаи, когда женихами прекрасной Эгле объявлялись одновременно два или три молодых (иногда и не совсем молодых) человека. За руку красавицы мужчины отчаянно сражались друг с другом: подсиживали на службе, строчили доносы начальству и в милицию, перехватывали друг у друга идеи и выгодные предложения, разве что не стрелялись на дуэлях. Девушку это очень забавляло, особенно, когда ссорились лучшие друзья или братья. И она не торопилась расстаться с юностью.
Однажды на фестивале молодежи и студентов красавица совсем глупо увлеклась очаровательным зеленоглазым юношей, на вид примерно ее лет. Он так трогательно ухаживал, по-детски ревновал ее к многочисленным женихам и поклонникам, заваливал ее дорогими подарками. Сама не заметила, как оказалась его женой.
Оформляя выездные документы, отец Эгле высокопарно рыдал и махал платочком в след самолету. Он уже тогда знал, что это любовь долго не продлится. Папа хорошо изучил дочку за тридцать два года.
Сначала жизнь с Ником казалась похожей на волшебную сказку. Муж любил ее и предвосхищал любой каприз, буквально сдувал пылинки, сам все делал по дому. Ни у кого в селении не было такой машины, одежды, украшений. Все в этом доме было для нее. Ни одна лягушка, ни одна мошка не смела, потревожить ее сон. По первому требованию были поездки в экзотические страны и просто теплое море (если муж не был занят на работе), или пикник в живописном уголке леса. Были и тихие семейные вечера при свечах – с изысканными ласками или "сумасшедшими любовными скачками", смотря, чего больше хотелось любимой жене. Дни ее временных недомоганий становились золотыми для владельцев аптек и сувенирных лавок.
Но вскоре молодая женщина заскучала. Волшебство сказки нарушалось тем, что приходилось мириться с внезапными уходами мужа из дома, с уединенной жизнью в лесу. Еще Эгле бесило то, что муж совершенно не разделял ее интересов. Он прекрасно разбирался в предметах роскоши, в золотых украшениях, в драгоценных камнях, в элитной одежде. Но при этом носил простую добротную одежду и обувь из соседнего магазина. Названия "Версаче", "Валентино", "Кристиан Диор", "Шанель",
"Фаберже" – не вызывали в его душе заветного трепета.
– Надо – покупай! – спокойно говорил супруг, выписывая чек на нужную сумму. И это портило удовольствие от покупки.
Этот никс знал толк в дорогих винах, изысканных блюдах Европейской, Кавказской, Японской и Китайской кухонь. Но тут же мог искренне нахваливать обычные пельмени, которые готовились и подавались в гостинице "Серебряный Карп". Хозяин и хозяйка этой гостиницы очень дружны с Ником. Казалось, что муж способен сжевать все, "что содержит органические соединения".
– Мне кажется, – шепнула дама колдунье на ушко, – что Карпинуса – это родная мать Ника. Она вела себя как настоящая свекровь!
– Вы, милочка, ошибаетесь, – успокоила ее хозяйка дома, – его мама умерла очень давно. И клиентка продолжила свой рассказ.
Ник иногда отсутствовал несколько дней, возвращался уставшим, нередко с синяками.
