Близнец - [6]

— Ложись и спи! — приказала она, укрыла его пледом и спустилась на нижний этаж.

Мэтт честно пытался лежать спокойно, стараясь взять себя в руки, успокоиться и уснуть. Пот градом катился по его лицу, наконец он не выдержал и отшвырнул плед в сторону. Воздух в комнате стоял тяжелый и спертый. Он задыхался, как…

Ерунда! Летом все время так душно и совершенно нечем дышать.

Пошатываясь, Мэтт спустился вниз. Люси только что отошла от телефона.

— Кому ты звонила? — поинтересовался он.

— Фреду, — ответила она, как-то по-особенному глядя на него. — Он обещал, что прибудет завтра утром. Пусть мой брат определит, что с тобой происходит.

— Но мой врач… — нервничая, попытался начать Мэтт.

— Твоему врачу попросту плевать на тебя. Не волнуйся, Фред во всем разберется.

Мэтт засопел, но было поздно что-либо менять. Чуть позже он подумал, что, может, все соображения взять да и выложить Фреду, а вдруг у того найдется подходящий ответ на…

Ну да, как же! Размечтался. Вот так прямо возьму и заявлю, что Джон Картер не просто безобидный зверек? Мол, считаю его разумным и имею все основания подозревать, будто он ненавидит меня, ненавидит нашу матушку-Землю, куда его вот так, запросто, взяли и привезли, как домашнюю зверушку? Будто твинер что-то затевает с моими детьми?

Да разве о таком скажешь!

Люси позвала детей ужинать.

— Силы небесные, опять они в этом сыром погребе! Джо! Барби! Немедленно садитесь за стол!

Мэтт обхватил голову руками. Она раскалывалась от боли.

Эту ночь он провел внизу, расположившись на диване в гостиной. Он и прежде так поступал, когда от жары было невмочь, тут и в самом деле было немного прохладней. Мэтт лихо хватанул лошадиную дозу обезболивающего и на какое-то время погрузился в тяжелый сон, в котором его неустанно преследовали мрачные темные фигуры, возникшие на безлюдной невиданной местности, очень опасной и недружелюбной. В предрассветные часы паника стала просто невыносимой. Дышать было абсолютно нечем воздух плотной массой давил на все тело, и Мэтт, с трудом включив ночник, попытался дышать полной грудью, разминая затекшие руки. Легче не становилось. Страх сковал все его члены, не позволяя как следует отдохнуть. Гостиная казалась чужой, все знакомые вещи оплела паутина липкого страха, напоминания о детях и жене теперь стали казаться символическими атрибутами, как на картинах Дали.

Книга в массивном переплете, статуэтки на камине, пустая бутылка из-под лимонада, любимое кресло с продавленным сиденьем, обои, линолеум, ковер — все это обрело определенное значение и мрачноватую окраску. Он попробовал ногой пол, на ощупь тот казался хрупким и ненадежным — вот-вот расколется, и Мэтт провалится туда, где лежит, думает и выжидает расчетливый чужак. Все они там, на Марсе, лежат под землей и ждут своего часа.

Они думают ночи напролет и ненавидят людей, которые вытаскивают их из нор, умерщвляют, вспарывают и с любопытством разглядывают их мозг, внутренности, нервные окончания. Или сажают их на поводок, а кому не повезет — запирают в прочные клетки, но людям даже в голову не взбредет заглянуть им в глаза и, наконец, увидеть, что же прячется в их мерцающей глубине.

Ненависть и ожидание — вот каков их внутренний мир. Холодный расчет и стремление довести людей до безумия.

Так и этот хочет поступить со мной. Он сам страдает, его мучает наша гравитация, он задыхается в летнем зное, и все равно он заставляет страдать меня. Чужак прекрасно знает, что никогда уже не сможет попасть домой. Он знает, что умрет. Но как далеко простирается его сила? Ограничится ли он, заставляя меня чувствовать то же самое, что и сам, или может…

Ладно, допустим, что может. И уже наверняка знает, что я решился все рассказать Фреду, и чужак попытается остановить меня. А дальше чей черед? Джо? Барби? Люси?

Мэтт неподвижно стоял посреди комнаты.

Он убьет меня, думал человек. ОН ВСЕ ЗНАЕТ! Комната завертелась перед глазами. Тело словно парализовало, и оно отказывалось подчиняться.

Мэтт почувствовал, как умирает. С трудом повернувшись, он на негнущихся ногах направился прочь из дома. Бежать он не мог, но с каждым шагом напряженность покидала его, и, задыхаясь, Мэтт почти ворвался в погреб, мимоходом зажигая свет.

При виде его Джон Картер пронзительно завизжал. Это был единственный звук, который издал твинер за все последующее время — тонкий визг, полный животного ужаса и обреченной тоски.

Утром появился Фред. Все семейство находилось на лужайке у дальней изгороди. Дети безутешно плакали.

— Наверное, зверька схватила собака, — мрачно сказал Мэтт, когда к ним присоединился Фред.

Видимо, Мэтт Винлоу неустанно твердил эту версию, но его голосу явно недоставало убедительности. Он старался не смотреть на то, что лежало на земле у его ног. Фред испытывающе взглянул на Мэтта.

— Вот горе-то, — вздохнула Люси. — Это и вправду могла сделать собака. Что скажешь, Фред?

Фред склонился над трупиком зверька.

Мэтт упорно вперился в носки своих ботинок, сжимая в кулаки руки в карманах брюк. Он жаждал рассказать всю правду как есть. Сдерживаясь изо всех сил, он даже прикусил кончик языка.

Фред выпрямился и тихо сказал: