— А где Валентина Михайловна?
Так звали прежнюю медсестру, она ушла на пенсию.
Или скажут:
— А Валентина Михайловна по-другому говорила, по-другому нас учила.
Обиделась я на всех и на всё и решила уйти с этой работы, а одна бабушка мне и говорит:
— Да как же вы от ребятишек уйти можете? Они заплачут, вы услышите и всё равно вернётесь.
И это правда. К ребятишкам я уже привыкать стала. Старшая медсестра мне посоветовала:
— Надо вам пройти по всему участку. Переписать и познакомиться со всеми детьми, их родителями. И вот увидите: будет легче.
Так я и сделала. В каждой семье побывала, со всеми познакомилась. И это был ещё один шаг к моей звёздочке.
— Так и шагала? — спросила Иринка.
— Да, вместе с ребятишками.
Когда на участке работать стала, Олежкина мама, например, еще школьницей была. Потом на продавца выучилась, замуж вышла, и вот — Олежка у них растёт…
— Рёва!
— Банки первый раз все боятся делать. И Олежка испугался. А сегодня заплакал от обиды. Ничего, я завтра к нему пойду, и к Тане тоже.
— Лежать тебе надо, мамочка.
— Мне лучше стало. Вылечила ты меня дочка. — И мама обняла и поцеловала Иринку.
Прошла долгая зима, и солнце весну подарило. Торопливо бегут ручейки, сосульки с крыш свесились и сверкают заманчиво. У дома, где живет Иринка, уже асфальт оттаял. Как островок среди снега. На этом островке ребятишки быстро классики нарисовали и стали прыгать. Хорошо прыгает Иринка. Все десять классов на асфальте прошла, потом еще десять. Двадцатиклассницей стала! И снова захотелось Иринке у мамы на работе побывать.
Сегодня под навесом у детской поликлиники особенно много колясок: голубых, красных, розовых…
— У нас в поликлинике День здорового ребёнка, — сказала бабушка, которая в раздевалке работает. — Малышей сегодня взвешивают, измеряют.
А в кабинете, на белом пеленальном столике, женщина развернула дочку.
— Здравствуй, Таня, — сказала Людмила Ивановна, — сегодня первую прививку будем делать…
— Ах, вот она, Таня, — обрадовалась Иринка, словно разыскала её после долгой зимы.
Тане уже три месяца. Она лежит на животе и улыбается. Взяла её мама под мышки, и девочка упёрлась ножками в стол.
А в этом малыше разве узнаешь прежнего Рому? Сидит на весах, пытается качаться, рукой до шкалы достаёт…
— Рома уже за ручку ходит. А зарядку мы всё время делаем, — с радостью говорит его мама.
Когда закончился приём, на улице смеркалось. И лужицы не блестели: они тонким льдом подернулись. Идут с работы мама с дочкой, Иринка старается идти быстро, не отставать от мамы.
— Теперь все здоровы? — Спрашивает Иринка. — Никто не болеет?
— Болеют, — говорит мама, вздохнув. — Лишь во вторник у нас День здорового ребенка, а в остальные дни снова больных детей к нам ведут.
Похрустывает снег под ногами. К вечеру он подмёрз и почувствовал былую силу. А в небе звёздочки зажглись. Где же мамина? Вот она: горит ярко-ярко, тонкими лучами подманивает, «Что ты медлишь?» — спрашивает.
«Я хочу, чтоб никто не болел. Ни Таня, ни Рома. Никто. И чтобы мама всегда здоровой была», — так думала Иринка, глядя на звёздочку. И это было самым большим её желанием.
А ночью снилось Иринке, что она забирается на ту высокую гору. Иринка в белом халате и в белой медицинской шапочке. Рядом Олежка шагает, за ним Буратино и Дюймовочка с банками волшебными в руках. А кто за ёлками прячется? Конечно, Анечка. Подбежала и, взяла Иринку за руку.
Вдруг машина сзади: «Фрр-р-р»… В гору въехать не могла и остановилась. Вышел из неё шофёр. Да это Саша. Дверцу машины захлопнул и вместе со всеми в путь отправился.
А над горой звёздочка светит. Всё ближе и ближе она становится, а идти всё трудней и трудней. Ноги устали. Пить хочется.
— Может, назад вернёмся? — говорит Анечка.
— Нет, я дойду до звёздочки, обязательно дойду! — громко сказала Иринка и проснулась.
