Ближе к воде - [19]

Случай Хауэлла отражает то, что философы называют двумя разными видами счастья. Счастье первого типа человек переживает в конкретный момент — это следствие позитивных эмоций, которые приходят и уходят, меняясь в зависимости от обстоятельств и внутреннего состояния человека. Аристотель считал эту версию счастья своеобразным проявлением гедонизма — удовольствием, испытываемым посредством органов чувств. Зачастую это мимолетное состояние, поэтому во многих исследованиях, посвященных счастью, его называют настроением. А вот чувство единения, пережитое Райаном Хауэллом на фермерском рынке, — пример счастья второго типа, называемого эвдемонизмом[22]. Это наслаждение жизнью и благополучием. Не ограничиваясь моментами приятных переживаний, эвдемонизм вносит свой вклад в ощущение субъективного благополучия. Субъективное благополучие — общепринятая мера счастья, используемая психологами, социологами и нейрофизиологами. Она включает в себя три ключевых компонента: позитивное влияние (или эмоции), негативное влияние (количество и продолжительность переживаемых неприятных эмоций) и удовлетворенность жизнью (ощущение удовлетворенностью жизнью в целом) [6]. В конце концов, человеку не свойственно чувствовать себя счастливым постоянно; адекватная негативная реакция на некоторые обстоятельства в порядке вещей и даже необходима [7]. Но пока позитивные эмоции перевешивают негативные, а общий уровень удовлетворенности жизнью высок — как было с профессором Хауэллом во время описанных им выходных, — с научной точки зрения этого достаточно, чтобы объявить вас счастливым человеком.

Самое интересное — попытаться объяснить не насколько счастлив Райан Хауэлл, а почему. Что делает людей счастливыми как в конкретный момент, так и в жизни в целом? Почему некоторые люди выглядят счастливее других независимо от обстоятельств? Когнитивный биолог Ладислав Ковач писал, что счастье — это «состояние, переживаемое как мимолетное ощущение, эмоция, и в то же время осознанная стабильная предрасположенность, общий настрой» [8]. Я уверен, что вам известны и поллианны[23], которые умеют радоваться жизни даже в самых сложных жизненных условиях, и вы наверняка встречали осликов Иа, склонных видеть во всем плохое. Конечно, человек может заметить обстоятельства, которые вызывают у него «мимолетные ощущения и эмоции» счастья, и даже повлиять на них, но изменит ли это его общий настрой, общее отношение в жизни?

Вот тут-то на сцену и выходит ДНК [9]. Психологи-исследователи Соня Любомирски, Кеннон Шелдон и Дэвид Шкейд предложили свою теорию, согласно которой у каждого человека имеется своя «исходная линия» счастья, зависящая от трех факторов:

1. Генетически обусловленное «заданное значение» счастья.

2. Существование обстоятельств, делающих нас счастливыми.

3. Выбор видов деятельности, способствующих счастью.

По мнению вышеупомянутых ученых, если генетическая предрасположенность определяет наш уровень счастья почти на 50 процентов, то жизненные обстоятельства (страна и культура, в которых мы живем; демографические факторы, такие как возраст, пол и этническая принадлежность; личный опыт, в том числе прошлые разочарования и успехи; факторы жизненного положения, такие как наличие семьи, род занятий, здоровье и социально-экономический статус) определяют его лишь на 10 процентов. Остальные 40 процентов нашего счастья формируются за счет осознанного и добровольного преследования конкретных личных целей посредством выполнения определенных видов деятельности [10].

Поначалу это кажется нелепым. Почему обстоятельства так мало влияют на то, счастливы мы или нет? Во-первых, это происходит потому, что счастье, зависящее от обстоятельств, быстротечно и временно. Хауэлл искренне наслаждался прогулкой по пляжу, но приятное переживание моментально улетучилось бы, если бы он обнаружил, что, например, потерял ключи от машины или порезал ногу. Во-вторых, хотя люди и могут контролировать некоторые обстоятельства (место жительства, род занятий, семейное положение), другие им неподвластны (скажем, печальные события, происшедшие в прошлом, или культурная среда). Предположим, если бы Хауэлл в детстве чуть не утонул, он, скорее всего, испытывал бы не слишком приятные эмоции, находясь рядом с водой. Кроме того, один мощный фактор ослабляет обусловленное обстоятельствами счастье — это гедонистическая адаптация[24]. «Эмоциональная реакция на приятный стимул… ослабляется или полностью прекращается, если этот раздражитель действует постоянно», — пишет Ладислав Ковач в книге The Biology of Happiness («Биология счастья») [11]. Когда Хауэлл впервые гулял по берегу, его органы чувств работали, как говорится, на полную катушку, с максимальной силой реагируя на новую для него среду. Но если бы он прогуливался по пляжу каждый день, интерес и эмоции со временем иссякли бы, а вместе с ними понизился бы и уровень счастья в данных обстоятельствах. В результате профессор, скорее всего, вернулся бы к своей «исходной линии» счастья, предопределенной генетикой. Конечно, крупные негативные события, такие как смерть близкого человека или очередное увольнение с работы, могут резко сместить вниз «заданное значение» нашего представления о личном счастье. А вот как повысить планку?