Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том I. Эпоха межгосударственных войн: от Второй мировой до Войны Судного дня. 1945–1973 - [18]

По инициативе Хаима Вейцмана его верный помощник, представитель Всемирной сионистской организации в США Меир Вейс-гал (Meyer Weisgal, 1894–1977) попросил министра финансов Генри Моргентау обратиться в Государственный департамент с просьбой провести расследование положения еврейских перемещенных лиц в Европе. Предложение было принято, и 21 июня 1945 года эта задача была возложена на Эрла Г. Харрисона (Earl Grant Harrison, 1899–1955), бывшего уполномоченного по делам иммиграции и декана юридического факультета Университета Пенсильвании. В постановлении о его назначении говорилось, что ему предстоит «изучить потребности [перемещенных лиц], не имеющих подданства, и [таких], которые не могут вернуться в бывшие страны своего исхода, прежде всего, евреев… а также предстоит выяснить взгляды беженцев на будущие места их проживания»[45]. Г. Трумэн немедленно утвердил ознакомительную поездку Э. Харрисона в лагеря перемещенных лиц, однако на этом этапе в постановлении о его назначении слово «Палестина» вообще не упоминалось. Это не было случайностью, поскольку, согласно концепции Государственного департамента, не существовало никакой связи между проблемой еврейских беженцев и палестинским вопросом.

Перед отъездом Э. Харрисона в Европу М. Вейсгал провел с ним продолжительную беседу, попросив его встретиться в Лондоне с X. Вейцманом[46]. В ходе поездки Э. Харрисона по лагерям перемещенных лиц его сопровождал руководитель европейского бюро Американского еврейского объединенного распределительного комитета (известного по одному из слов своего названия как «Джойнт») д-р Джозеф Шварц (Joseph Schwartz, 1899–1975)[47]. Не имея возможности повлиять на жесткую антисионистскую позицию Государственного департамента, сторонники идеи возрождения еврейской государственности в Палестине/Эрец-Исраэль пытались воздействовать на тех американских представителей, которые готовы были их слушать.

Тем временем появились первые сведения о предстоящей встрече руководителей стран антигитлеровской коалиции — Г. Трумэна, У. Черчилля и И.В. Сталина — летом 1945 года в немецком городе Потсдам недалеко от Берлина. Руководство американских просионистских организаций начало энергичную кампанию с целью добиться от президента Гарри Трумэна обещания затронуть палестинскую проблему в ходе его бесед с Уинстоном Черчиллем (Winston Churchill, 1874–1965), чтобы получить согласие премьер-министра Великобритании на возобновление еврейской иммиграции. Сенатор от штата Нью-Йорк Р. Вагнер, которого удалось убедить поддержать эти требования, лично обратился по этому поводу к Г. Трумэну и государственному секретарю Дж. Бирнсу 3 июля 1945 года, незадолго до их отъезда на Потсдамскую конференцию.

Верный своему антисионистскому курсу Государственный департамент, в свою очередь, посоветовал Г. Трумэну не затрагивать взрывоопасный палестинский вопрос в его беседах с У. Черчиллем, поскольку любое решение по нему приведет к актам насилия с той или иной стороны. Руководители Государственного департамента считали, что наиболее правильным будет продолжить традиционную политику, согласно которой палестинская проблема находится в исключительном ведении Британии.

В конечном итоге палестинская проблема не вошла в формальную повестку дня Потсдамской конференции. В то же время в ходе конференции, которая продолжалась с 17 июля по 2 августа, Г. Трумэн направил У. Черчиллю короткий, но чрезвычайно важный меморандум, в котором подчеркивался значительный интерес к палестинской проблеме со стороны американского общественного мнения, отмечался факт беспрецедентных страданий евреев во время Второй мировой войны и указывалось о стремлении многих еврейских беженцев попасть в Палестину. Г. Трумэн, в частности, писал:

«Зная Ваш глубокий и сочувственный интерес к заселению Палестины евреями, я взял на себя смелость выразить надежду на то, что британское правительство посчитает возможным предпринять незамедлительные шаги по устранению ограничений на иммиграцию в Палестину, содержащихся в Белой книге»[48].

Фраза Г. Трумэна о «глубоком и сочувственном интересе» У. Черчилля «к заселению Палестины евреями» едва ли соответствовала действительности. Отношение У. Черчилля, занимавшего на протяжении многих лет высшие государственные посты (министра вооружений, первого лорда Адмиралтейства, министра колоний и дважды — премьер-министра), к евреям и сионизму представляет собой достаточно сложное переплетение его личных взглядов как человека и его интересов как политика. С одной стороны, романтизация прошлого, стремление исправить несправедливость истории, определенные религиозные убеждения — все это способствовало формированию положительного отношения У. Черчилля к евреям. Испытавший влияние Бенджамина Дизраэли (Benjamin Disraeli, 1804–1881), он был убежден, что евреи — великая нация, которая внесла огромный вклад в становление и развитие западной цивилизации в целом. Так, выступая в 1921 году в Иерусалиме, У. Черчилль заявил, что «мы обязаны евреям системой этики, на которой выстроена вся наша христианская цивилизация». С другой стороны, отношение Черчилля-политика к евреям и к сионизму как национальному движению было значительно сложнее. Оно было весьма дружественным в 1930-е годы, когда он находился в оппозиции и не занимал никаких постов в органах исполнительной власти