Блестящая будущность - [19]

— Благодарю васъ, миссъ Гавишамъ, — отвѣчала она:- я такъ здорова, какъ только можно при существующихъ обстоятельствахъ.

— Что же такое съ вами? — спросила миссъ Гавишамъ, крайне рѣзко.

— Ничего особеннаго, — отвѣчала Камилла. — Я не желаю щеголять чувствами, но я много думаю о васъ по ночамъ, и это мнѣ не совсѣмъ здорово.

— Ну, такъ не думайте обо мнѣ,- отрѣзала миссъ Гавишамъ.

— Легко сказать! — замѣтила Камилла, любезно подавляя рыданіе, между тѣмъ какъ верхняя губа ея задрожала, а слезы потекли по щекамъ. Раймондъ свидѣтель, сколько лѣкарствъ я должна принимать ночью. Раймондъ свидѣтель, какія нервныя боли у меня бываютъ въ ногахъ. Но боли для меня не новость, когда я съ тревогой думаю о тѣхъ, кого люблю. Если бы я могла быть не такой любящей и чувствительной, у меня было бы лучшее пищевареніе и желѣзныя нервы. Я бы этого желала, увѣряю васъ. Не думать о васъ по ночамъ-это невозможно!

И тутъ полились слезы.

Я понялъ, что Раймондъ, о которомъ упоминали, — это здѣсь присутствующій джентльменъ, и счелъ его за м-ра Камилла. Онъ пришелъ на выручку какъ разъ въ эту минуту и сказалъ въ видѣ утѣшенія и похвалы:

— Камилла, душа моя, всѣмъ извѣстно, что ваши семейныя чувства мало-по-малу изсушили васъ до такой степени, что одна нога стала у васъ короче другой.

— Я не знала, — замѣтила степенная лэди, чей голосъ я слышалъ только разъ, — что думать о комъ-нибудь значитъ оказать этимъ услугу.

Миссъ Сара Покетъ, которую я теперь разглядѣлъ, маленькая, сухенькая, смуглолицая старушка съ личикомъ, точно изъ орѣховой скорлупы, и большимъ ртомъ, точно у кошки, только безъ усовъ, поддержала заявленіе, словами:

— Еще бы, вы правы, душа моя!

— Думать-то легко, — сказала степенная лэди.

— Чего легче, — согласилась миссъ Сара Покетъ.

— О, да, да, — закричала Камилла, бушующія чувства которой бросились, повидимому, изъ ея ногъ въ грудь. — Все это вѣрно! Я знаю, что глупо быть такой любящей, но ничего не могу съ собою подѣлать. Конечно, мое здоровье поправилось бы, если бы я была другая, но я все же не желаю перемѣнить свой характеръ. Онъ причиняетъ мнѣ много страданій; но мнѣ утѣшительно знать, что у меня такой характеръ, когда я просыпаюсь ночью.

Послѣдовалъ новый взрывъ чувствъ.

Миссъ Гавишамъ и я все это время не переставали кружить по комнатѣ, то задѣвая подолы посѣтительницъ, то удаляясь на противоположный конецъ мрачной комнаты.

— И потомъ хоть бы взять Матью! — продолжала Камилла. — Никакого участія въ моихъ естественныхъ привязанностяхъ, никогда не придетъ справиться о здоровьи миссъ Гавишамъ!

При имени Матью миссъ Гавишамъ остановила меня и сама остановилась и такъ взглянула на говорившую, что та съежилась.

— Матью придетъ провѣдать меня, — сказала миссъ Гавишамъ, — когда я буду лежать на этомъ столѣ. Вотъ гдѣ онъ будетъ стоять, — и она ударяла клюкой по столу, — у моего изголовья! А ваше мѣсто вотъ тутъ! а вашего мужа — тутъ! А Сара Покетъ тамъ! И Джоржіана тамъ! Ну, теперь вы знаете, гдѣ найти мѣста, когда начнете пировать на моихъ похоронахъ. А пока ступайте домой!

Послѣ каждаго имени она стукала палкой по столу и теперь сказала:

— Веди меня! веди меня! — и мы опять закружили по. комнатѣ.

Пока Эстелла свѣтила имъ, провожая ихъ по лѣстницѣ, миссъ Гавишамъ ходила по комнатѣ, опираясь на мое плечо, но все тише и тише. Наконецъ она остановилась около камина, нѣсколько секундъ глядѣла въ огонь, бормоча что-то про себя, и наконецъ проговорила:

— Сегодня день моего рожденія, Пипъ.

Я хотѣлъ пожелать ей еще много лѣтъ здравствовать, но она приподняла клюку:

— Я не терплю, чтобы о немъ говорили. Я не терплю, чтобытѣ, которые только что ушли отсюда, о немъ говорили. Они приходятъ сюда въ этотъ день, но не смѣютъ упоминать о немъ.

Я, конечно, послѣ этого не пытался поздравить ее съ днемъ рожденія.

— Въ этотъ день, за много лѣтъ до твоего рожденія, эта груда плѣсени, — она толкнула клюкой кучу паутины, — была принесена сюда; мы вмѣстѣ износились. Мыши изгрызли пирогъ, и болѣе острые зубы, чѣмъ мышиные, изгрызли меня. Хорошо, если бъ меня мертвую положили на этотъ столъ въ этотъ самый день!

Она стояла у стола и глядѣла на него, точно видѣла себя уже мертвою. Я не двигался. Пришла Эстелла и тоже не трогалась съ мѣста. Наконецъ миссъ Гавишамъ какъ бы опомнилась и сказала:

— Дайте, я погляжу, какъ вы играете въ карты! отчего вы до сихъ поръ не играете?

Съ этими словами мы вернулись въ прежнюю комнату и принялись за игру въ карты; какъ и въ тотъ разъ, я постоянно оставался дуракомъ, а миссъ Гавишамъ слѣдила за нами, обращала мое вниманіе на красоту Эстеллы и украшала ее своими драгоцѣнностями.

Эстелла съ своей стороны обращалась со мной, какъ и въ первое мое посѣщеніе, съ тою только разницей, что она даже не говорила со мною. Мы сыграли игръ шесть; послѣ того назначенъ былъ день, когда мнѣ явиться снова; я былъ отведенъ внизъ во дворъ, и тамъ накормленъ, какъ собака, а затѣмъ предоставленъ самому себѣ. Увидя, что калитка въ садъ отперта, я туда прошелъ съ цѣлью осмотрѣть садъ. Онъ былъ совсѣмъ запущенъ, и, обойдя его, я заглянулъ въ оранжерею, гдѣ ничего не было, кромѣ засохшихъ виноградныхъ лозъ и нѣсколькихъ пустыхъ бутылокъ; послѣ осмотра сада я очутился въ мрачномъ уголку двора, куда раньше глядѣлъ изъ окна. Не сомнѣваясь ни на минуту, что домъ теперь совсѣмъ пустъ, я заглянулъ въ другое окно и къ великому своему удивленію встрѣтился глазами со взглядомъ какого-то блѣднаго молодого джентльмена съ красными вѣками и свѣтлыми волосами.