Блеск - [16]

– Завтра ночью ты будешь моей, любимица, – улыбаясь, говорит он и обхватывает толстыми пальцами прут, с намеком поглаживая золото вверх и вниз.

Эта бурлящая кислота в моем желудке начинает закипать.

Его глаза блестят алчностью и предвкушением, но я вынуждаю себя слушать музыку, продолжать танцевать, притворяться, что Фулька здесь нет. Похоже, ему не нравятся мои попытки его игнорировать, судя по тому, как он передвигается, чтобы попасть в поле моего зрения.

– Я покрою твою кожу таким количеством спермы, что она перестанет напоминать золото, – говорит Фульк и хрипло смеется, как заправский курильщик.

Ошарашенная его скабрезными словами, я резко и неловко останавливаюсь и фокусирую на нем взгляд.

Фульк кривит губы, довольный своей победой.

– О да, как же я с тобой позабавлюсь.

Мои ленты обвиваются вокруг спины подобно змее, изогнувшейся дугой и готовящейся зашипеть. Я перевожу взгляд с одного короля на другого и замечаю, что царь Мидас уже смотрит на меня.

Желудок делает кульбит. Неужто Фульк все же довел Мидаса до предела? Неужели мой царь осознает ужас и унизительность такого положения? Неужели теперь он передумает и покончит с этим?

Но Мидас молчит. Ничего не делает. Просто стоит возле стола и наблюдает, как Фульк разговаривает со мной, так, словно это его вовсе не беспокоит.

Я с трудом глотаю подступивший к горлу комок. Отрываю слезящиеся глаза от Мидаса, который совершает предательство, и снова обращаю внимание на омерзительного мужчину, стоящего прямо напротив моей клетки.

Фульк облизывает пожелтевшие зубы.

– М-м-м, да. Я омою твое тело своим семенем, и ты неделю не сможешь ходить прямо, – обещает он.

Я собираюсь с оставшимися силами, чтобы держать язык за зубами и не вылететь к чертям из этой комнаты. Мидас тотчас же заставит меня вернуться.

– Аурен? – говорит царь Мидас, привлекая мое внимание, и сердце наполняется надеждой. Положи этому конец. Защити меня. Отзови все это и… – Ты перестала танцевать.

Это приказ. Слова обрушиваются на меня, как палка, бьют по костяшкам пальцев, сдирая кожу и вынуждая вздрагивать. Фульк кичливо улыбается, после чего возвращается ко столу с картой. Пока он закончил надо мной насмехаться.

Глаза наполняются слезами, и я, пошатываясь, поднимаю руки. От унижения кожа пылает и покрывается потом во время танца.

Сядь.

Играй свою дурацкую музыку.

Не вмешивайся в мужской разговор.

Я двигаюсь под их возобновившуюся беседу. Их споры сопровождают ритмичный стук моего сердца. С каждым движением бедер и рук я фактически чувствую, как меня тянут за ниточки, как марионетку на сцене. Я лишь хочу убежать в свою спальню и спрятаться под одеялом, подальше от похотливых насмешек и вероломных глаз. Но не могу.

Светлая сторона? Хуже уже быть не может.

Внезапно открывается дверь в библиотеку, и в комнату величаво входит красивая беловолосая женщина с высокими скулами и золотой короной.

Царица Малина.

Признаю свою ошибку. Стало только хуже.

Наложницы? Да, я не нравлюсь им. Но царица… Она ненавидит меня до чертиков.

Глава 6

– Малина, сегодня утром я тебя не ждал, – повернувшись, чтобы поприветствовать свою супругу, с натянутой улыбкой говорит Мидас.

Держа кувшин с вином, Полли быстро пятится от стола и тут же опускает глаза в пол. Мне почти ласкает душу мысль, что царица приводит в ужас и других наложниц. Царица осматривает комнату, поджав губы и вздернув носик.

– Я заметила, – с легкостью парирует она, приосанившись. Она, как и всегда, заявилась по-царски. Советники склоняют головы в ее присутствии. В изумрудном платье и сапфировых украшениях на шее и в ушах царица напоминает прекрасного павлина. Она – образчик власти и хладнокровия, призванный привлекать внимание и стращать.

Царица бросает взгляд на Полли, рассматривая откровенное платье женщины, а потом опять глядит на супруга.

– В самом деле? Пока вы разрабатываете стратегию, Тиндалл? Как бестактно, – говорит она, ставя Мидасу в укор его поступок.

Усеянные веснушками щеки бедняжки Полли заливаются краской от смущения, и она склоняет голову еще ниже, закрывая лицо светлыми волосами. Мидас всегда тщательно ограждает свою жену от наложниц. Очевидно, сегодня она нарушила обрисованные им границы.

Советники переводят взгляды с одного супруга на другого, но никто и слова вставить не осмеливается. Даже Фульк словно язык проглотил.

Мидас притворно приподнимает губы в непринужденном веселье, но я замечаю мелькнувшее в его глазах раздражение. Между супругами нет любви.

Они женаты уже почти десять лет. Он гневается на нее, потому что она так и не смогла подарить ему наследника, а она гневается на него, потому что корона должна была перейти к ней по праву рождения. Но Малина родилась без магической силы и потому, согласно законам Ореи, не могла править одна. Ей пришлось выбрать мужа, обладающего силой, или в противном случае уступить трон другому.

Став женой Мидаса, она все равно остается царицей, даже если истинный правитель – ее муж.

Царство Хайбелл разделилось в преданности супругам. Кто-то продолжает хранить верность Малине. Все же Хайбеллом веками правила ее семья. Вскоре после того, как на Малине женился Мидас, ее отец скончался, поэтому царь многими воспринимается чужаком.