Блеф во спасение - [11]
А жизнь — она долгая, и болезнь отступит, едва красное лето вступит в свои права. Услышав в бронхах надсадный вой струн, княгиня снова тяжко закашлялась. Ничего, скоро это повторяющееся испытание уйдёт. Только бы не опоздал монах. Сейчас ей нужно силами своего рассуждения решить важную задачу. Когда наступит роковой день и час в истории человечества посчитали ещё там, при дворе понтифика. Но поймут ли в Московии далекие потомки цифирь важные даты, каковыми их почитали при боярине Данииле Холмском и хане Ахмеде? Не имея пророческого дара, мудрая племянница последнего императора Византии всё ж на основе полученных ею во время обучения при святом престоле обширных знаний, да ещё разнопёрого жизненного опыта не могла не понимать, что и язык, и прочие общепринятые вещи через века могут измениться неузнаваемо. Ей не дано было знать, что принятая с VII века византийская эра летоисчисления закончится 19 декабря 7028 года от сотворения мира росчерком пера первого и величайшего из проевропейских государей российских. Да и новый год будут считать не от первого сентября, когда природа щедра своими плодами, или же первого марта, с пробуждением её от зимнего оцепенения навстречу крепчающему солнцу, а посреди лютой зимней стужи. И не тогда ли, забыв значение суммы протяжённости лет посчитанных монахами библейских событий, 5508 лет, в тысяча семисотом году, история российская влилась в мировую, приняв летоисчисление новое, разбившее жизнь человечества на «опричь и после» рождения Христа?.. Боль в груди внезапно отпустила её… Вот оно!.. Не от даты сотворения мира надо отсчитывать нужную, и не от прихода мессии в мир. Ведь все эти вехи — суть игры людского разума. Но от события земного, очевидного и всяко памятного. Витая, червонно-алая с зелёным колонна у двери отразила солнечный зайчик сквозь наборное окно. Рынды во дворе пропустили кого-то к великой княгине без возражений… Монах. Наконец-то. Шевеля губами, она сжала бронзовое остриё и стала водить им быстрее. «К лету тяжкого стояния на реке Угре прибавь 538 лет. Не жди зимнего солнцестояния…». Когда, скрипнув, открылась низкая дверь, София уже встретила вошедшего гостя, стоя и нянча натруженные пальцы теплом высокой узорчатой печки. Из-под тёмного капюшона блеснули озорные агатовые глаза. Грек широко перекрестился на образа, обернулся к княгине, низко поклонился и протянул небольшой глиняный кувшин с узким горлом. В кувшине под алой печатью княжьей «пробы» что-то отчётливо булькнуло.
— Yasu, agape mu…ti kanis, vasilissa?[10] Меня есть что порадовать тебе.
— Говори на родном языке, иначе мне придётся называть тебя агиос патрос. Что за лекарство ты принёс? Дорого ли пришлось отдать за смолу гор?
— Не беспокойся, медовая госпожа, — повернувшись спиной к свету, монах скинул с головы грубую ткань и показался во всей красе. Крепкий молодой парень с золотой серьгой в ухе, выдававшей киликийского пирата. Ровные белые зубы сверкнули в лукавой улыбке. — Тебе не придётся платить ни одной монеты. Это обычный русский напиток, каким поят всех в праздник.
— Ты смеешь смеяться надо мной? — в голосе княгини не было гнева, скорее удивление. Она взяла кувшин, сломала контрольную печать и налила в небольшой кубок из чеканного серебра с чернью. — Это же обычный квас.
— Послушай, София!.. — в манерах гостя уже не осталось вовсе ничего от иноческого смирения. — Этот напиток настаивается на солоде с добавлением хмеля, значит, успокаивает любое возбуждение. Твое естество враждует с дыханием берёз, а они примирят это. А пузырьки, что поднимаются наверх…
— Довольно. Если мне поможет русский квас, он примирит меня с русской берёзой. Подобное лечат подобным, так? — почти с нежностью глядя на то, как странный монах пожал широкими плечами, какие впору были бы лихому рубаке, женщина сделала небольшой глоток и прищёлкнула языком. — Ядрен. Ну а теперь — к делу. В Николиной обители ведь не только зелье мне искали, пузырьки в квасном сусле разводили, да твои дела ночные на золото меняли, ведь так, Петрос? Пока ты по земле бродишь, братия точно скучать не станет. На камне сём воздвигну церковь мою… Но ты не камень, ты человек воды. И верно ли, что тебя ещё и Искариотом прозвали, как того, кто получил мешок тетрадрахм? Нет более коварного имени, да и точнейшего предостережения тем, кто тебе рискнёт довериться. Но я рискую и выиграю. Таблички готовы.
— Веру предать — душу потерять. Я вор, но не враг себе. Отец Иосиф тоже готов выполнить всё, что ты велела, — став серьёзным, мнимый монах провёл ладонью по блестящим чёрным волосам, словно в задумчивости опёрся плечом о стояк печи, наклонился почти к уху госпожи, при этом на боку его что-то глухо звякнуло. Зашептал, — будущей ночью он перенесёт третью часть перевода пророчества святого Луки на пергамент вместе с тем, что ты передашь сегодня. Реликвии храма Иерусалимского уже в монастыре…
— Так ты их сам привёз со святой горы?… Неужели все?… — княгиня от волнения подняла руки к лицу. — Не опасно ли это, все три сразу?
— Досчитай до четырёх, и тебе поможет Бог, — ладонь везучего пирата уже скользила по тафте её платья, а бархатный баритон заставлял забыть об осторожности, — не волнуйся, прекрасная госпожа. Мы плыли скрытно, ни у одного турка не возникло желания нырять в такой страшный туман, что был этой весной в Меотиде. А дольше ждать было нельзя. Тридцать лет назад султан Мехмед сожрал прекраснейший из городов мира, а его потомство успело проголодаться. Знаешь, как они называют столицу? Нее стин поли… Ты — в городе. Так им отвечали, когда они спрашивали, куда вошли. Стамбул.
…Дом был просто великолепен! Террасами с очаровательными бассейнами он спускался к воде, где в бухточке покачивались лодки, всегда готовые отвезти хозяев к их изящной красавице-яхте…Отчего так жизнь несправедливо устроена? У одних — яхты, бриллианты, картины французских импрессионистов, а у других — только долги. Но не надо сдаваться, можно все изменить! Только бы удача не подвела…В этой книге питерской писательницы Татьяны Александровой каждый найдет что-то для себя — хитросплетения детектива, истории о любви, рассказы из жизни — смешные, трогательные, иногда печальные…
На фестиваль прессы журналистку Юлию Сорневу направила родная газета. Там ее неожиданно вызвал к себе председатель жюри, генеральный директор компании «Грин-авиа» Марк Бельстон. Войдя в его кабинет, Юля обнаружила олигарха с проломленной головой. Девушка не знала, что от нее понадобилось влиятельному бизнесмену, ведь они даже не были знакомы, но чувствовала ответственность за его судьбу, вдобавок она не могла упустить такую горячую тему для репортажа… Когда-то два бедных брата-близнеца, Марк и Лев, по расчету женились на сестрах-близнецах Гранц — мягкой терпеливой Соне и резкой, экстравагантной Фриде.
Александра всегда была прагматичной реалисткой, поэтому не побоялась снять давно заброшенный особняк, который пользовался дурной славой. Ходили слухи, что прежние хозяева погибли при загадочных обстоятельствах, а в доме обитают призраки. Александра верила лишь в то, что из-за нелепых домыслов цена на аренду понизилась. Но после того, как она узнала о существовании клада, который спрятан где-то в доме, судьба артиста Альберта Барятьева и его жены Наденьки Александру заинтересовала. И теперь из дома она не уйдет, даже несмотря на то, что клад действительно охраняет самый настоящий призрак…
Ставший аутиком по вине врачей в раннем детстве, Денис Ганичев выздоравливает благодаря новой методике лечения. Встав на ноги, он получает необыкновенные способности: теперь парень может убить любое живое существо, просто посмотрев в глаза. В лихие 90-е мальчик становится киллером № 1. Повзрослев и осознав ценность человеческой жизни, Денис больше не хочет убивать. Оказывается, это не так-то легко. Слишком много в Москве тех, кто нуждается в его услугах. И тогда герой решает скрыться.
Лариса, воспитанница детдома, работающая на скорой, переживает личностный кризис: без объяснений исчезает любимый; ее преследуют непонятные личности, символом которых является летучая мышь; неожиданно объявляется мать, которая вызывает у девушки необъяснимую неприязнь…Что происходит? Почему вокруг нее сплетается клубок мистических и детективных событий? Чья исповедь поможет раскрыть загадочное прошлое ее родителей, которые в поисках просветления в далекие шестидесятые уехали на Алтай?..Захватывающая история, в которой сплелись любовь и предательство, убийство и сакральные откровения, самопожертвование — и охота за мистическим символом, дарующим всемогущество…
Роман израильской писательницы Батьи Гур (1947–2005) — психологический детектив, написанный по классическим канонам жанра. В кибуце — общине, где все друг друга знают и считают себя одной семьей, — убита женщина, и убийцей может быть только член этой семьи. Инспектору Михаэлю Охайону, постоянному герою автора, приходится погрузиться в сложный, далеко не идиллический и даже жестокий мир замкнутой общины, чтобы разгадать имя преступника. Русским читателям творчество Батьи Гур знакомо по роману «Убийство в субботу утром» («Текст», 2007).