Бледна как смерть - [33]
Пыталась ли она прочитать сама, или бабушка помогала ей, рассказывая о прошлом, может, какие-то истории о Маршаллах и прерафаэлитах? Несомненно то, что подвиги Дженет стали еще более значимыми, когда сама Бетани начала встречаться с мальчиками. Она сравнивала свою жизнь с жизнью Дженет, искала сходство, воспринимала Дженет как друга.
Почему же Бетани оставила дневник?
Почему так дорожила им? Если владелица дневника не была связана с Бетани и ее семьей по прямой линии родства, то должна же быть какая-нибудь другая причина, по которой ее предки передавали эти записи из поколения в поколение?! Он, без сомнения, был для них важен.
Через пятьдесят страниц она обнаружила то, что искала. Замечание, от которого у нее перехватило дыхание.
«Ходила в Академию посмотреть картины Россетти. Перед изображением леди в зеленом платье, перед «Голубой беседкой», стояло вульгарное, примитивное создание – Фанни, которая жила с Россетти и из-за которой его бедная жена покончила с собой. Папа был врачом Россетти. Буквально позапрошлой ночью мистер Мэддокс Браун поднял папу в два часа, потому что у Россетти случился припадок. Он вел ужасную жизнь с тех пор, как его жена умерла, приняв яд. Они были женаты всего два года, потом она обнаружила, что ей больше нет места в сердце супруга. Без сомнения, его горе – не более чем угрызения совести, и два года привидение Лиззи является к нему каждую ночь».
Адам говорил, что Бетани была увлечена именно Лиззи Сиддал, о которой бабушка наверняка ей рассказывала. Лиззи. Примеру которой, по словам Адама, пыталась следовать Бетани. А Лиззи, как утверждают, покончила жизнь самоубийством.
«Из-за которой его бедная жена покончила с собой». По каким-то причинам Дженет, в отличие от современников, не придерживалась распространенного мнения о том, что Лиззи умерла в результате несчастного случая. «Без сомнения, его горе – не более чем угрызения совести».
В некотором роде самоубийство – отличный способ возмездия.
В голове у Наташи всплыла картинка: Бетани в длинном старинном платье, идущая к воде, очень похожая на Лиззи Сиддал, которая в свое время позировала для «Офелии». Две последних лишили себя жизни.
Если Бетани обнаружат мертвой или покончившей жизнь самоубийством, в момент открытия выставки, гвоздем которой станет фотография, изображающая ее бездыханной, ее смерть произведет фурор.
Она встала, подошла к книжному шкафу, достала «Сны прерафаэлитов». Взгляд упал на тонкую книжку в белом переплете, о которой она совсем забыла. Альбом набросков, выставочный каталог из галереи Раскина в Шеффилде, под названием «Портреты Лиззи Сиддал в исполнении Г. Россетти».
Она взяла обе книги, вернулась к столу, открыла предметный указатель в большой книге и нашла два упоминания о Лиззи в главе под названием «Цветок смерти».
«Элизабет Сиддал была олицетворением той красоты, которую прерафаэлиты обессмертили в ряде наиболее выдающихся произведений. Она сохраняет репутацию загадочной, трагической фигуры. Безмолвная, малокровная и болезненная, с копной медно-рыжих волос и печатью меланхолии на лице, она умерла через два года после того, как вышла замуж за Россетти, от передозировки настойки опия, которую она принимала, чтобы облегчить свой недуг».
На титульных страницах были репродукции «Офелии» и «Беаты Беатрикс».
Наташа переводила взгляд с одной картины на другую и видела между ними признаки явного сходства.
В «Беате Беатрикс», посмертной дани Лиззи, дикая птица роняет в ее открытые ладони опиумный мак – символ лекарства, которое убило молодую женщину. Однако цветок смерти не только символизирует память о ней. В ее наиболее известном изображении в виде тонущей Офелии, нарисованном несколькими годами раньше, он выпадает из ее пальцев как предзнаменование.
Под иллюстрацией было написано:
«В выражении ее лица – различные оттенки печали, как будто печать ранней смерти лежит на всей ее жизни», – писал Шарп, в то время как Рикеттс называл Лиззи «хрупким видением, призраком в доме живых». Эвелин Воу считала, что «... ее блеклая красота несла в себе оттенок подспудного разрушения. Она привнесла в произведения Россетти леденящее дыхание разложения и смерти».
Этот образ заставлял поверить в легенду об эксгумации Лиззи, о том, как мало изменений претерпело лицо умершей. Не удивительно, ведь даже при жизни ее красоту сравнивали с красотой покойницы.
Наташа закрыла книгу, взяла сборник портретов и пробежала глазами по тонким карандашным наброскам. Сотни различных вариантов одного и того же лица. На некоторых из портретов изображена голова и плечи в анфас, на других Лиззи нарисована в полный рост. То она откинулась в кресле, с руками, сложенными на коленях, то читала, склонив голову; сидела на полу с поджатыми под себя ногами; или в плетеном кресле, в профиль, на фоне окна. Всегда в одной и той же блузке с высоким воротником и простой длинной серой юбке.
Наброски говорили гораздо больше о художнике, чем о модели, которая на некоторых изображениях казалась почти ужасной. Может, это впечатление возникало оттого, что, как и в случае с Дженет, конец зрителю был уже известен.
Безжалостный король Август Сильный заточил в своем замке юного аптекаря Иоганна Фридриха Бёттгера. Тот должен открыть тайну получения золота из свинца, а неуспех будет стоить ему жизни. Бёттгер не сумел осуществить мечту алхимиков, зато получил рецепт фарфора — экзотической и загадочной субстанции, называемой «белым золотом». И ради того чтобы его раздобыть многие современники готовы лгать, красть и даже убивать…
В основе исторического детектива – реальные события, произошедшие в Инсбруке в ноябре 1904 года. Всего один день и одна жертва! Но случившееся там получило широкий резонанс. Мы вглядываемся в эту трагедию из дня нынешнего и понимаем, что мир тогда вступал в совершенно иную эпоху – в драматичный и жертвенный XX век, в войнах которого погибли миллионы. Инсбрукские события, по мнению автора, стали «симптомом всего, что произошло позднее и продолжает происходить до сих пор». Вот почему «Чёрная пятница Инсбрука», столь детально описанная, вызывает у читателя неподдельный интерес и размышления о судьбах мира.
1920-е годы, Англия. Знаменитый лондонский писатель с женой-американкой, следуя на отдых, волею случая оказываются в типично английской глубинке. Их появление совпадает с загадочным и зловещим происшествием. Маленький уютный городок взбудоражен гибелью при весьма туманных обстоятельствах старшей дочери самого богатого и влиятельного человека в графстве, хозяина поместья Ланарк-Грэй-Холл. Слухи приписывают «авторство» преступления ужасному чудовищу из старинной легенды. Но вместо того, чтобы поскорее бежать подальше от опасных мест, приезжие «туристы» решают остаться.
Судьба молодой чешки Маркеты была предопределена с самого ее рождения. Дочь цирюльника, а также владельца бани, она должна была, как и ее мать, стать банщицей – помогать посетителям мыться и позволять им всевозможные вольности. Но однажды ее судьба круто изменилась…В городок, где жила Маркета, привезли на лечение внебрачного сына императора Рудольфа II, дона Юлия, подверженного страшным приступам безумия. Ему требовались лечебные кровопускания, которые и должен был производить местный цирюльник – отец Маркеты.
Неподалеку от Иерусалима во время археологических раскопок обнаружен бесценный свиток — «Евангелие от Иуды». Расшифровка текста поручена католическому священнику Лео Ньюману. Лео переживает кризис веры в Бога. Он понимает: если свиток будет признан аутентичным, это пошатнет основы христианства и скажется на судьбах миллионов верующих… Священник задается вопросом: что важнее — спокойствие незнания или Истина?Действие романа то забегает вперед, повествуя о жизни Лео после своеобразного воскрешения, то возвращается в фашистский Рим 1943 года.
Впервые на русском языке «Тайная книга Данте», роман Франческо Фьоретти, представителя нового поколения в итальянской литературе, одного из наследников Умберто Эко.Действительно ли Данте скончался от смертельной болезни, как полагали все в Равенне? Или же кто-то имел основания желать его смерти, желать, чтобы вместе с ним исчезла и тайна, принадлежавшая не ему? Мучимые сомнениями, дочь поэта Антония, бывший тамплиер по имени Бернар и врач Джованни, приехавший из Лукки, чтобы повидаться с поэтом, начинают двойное расследование.