Блаженство страсти - [113]

Том, верный своему обещанию, больше не заводил разговоров о женитьбе; но он был так явно счастлив, находясь рядом с Марией, его жесты были так нежны, а улыбки так ласковы, что Мария понимала: он держит себя в узде только из-за данного им обещания.

Мария чувствовала себя слегка виноватой в том, что не рассказала Тому о своей встрече с Карлосом и о своем решении. Ей страстно хотелось сказать любимому, что она станет его женой, если он по-прежнему этого хочет. Но при всем при том Марии нравилось нынешнее состояние недоговоренности. Она не без удовольствия все оттягивала и оттягивала решительный разговор.

Ладно, может быть, сегодня ночью у нее появится возможность, которой она ждала. Кажется, она больше не может находиться в таком неопределенном положении, да и глупо заставлять Тома ждать, когда для этого уже нет никаких оснований.

Они договорились встретиться за ужином, внизу. Мария решила, что, поужинав, она найдет повод остаться с Томом наедине. От этой мысли ее бросило в жар, и девушка устремила мечтательный взор на зеркало, где она видела не свое отражение, а себя и Тома. Мария сидела и воображала, как он отнесется к тому, что она ему сообщит.

Потом она быстро принялась собираться – умылась, надела единственное взятое с собой нарядное платье. И наконец, вполне удовлетворенная своим видом, спустилась вниз. Мужчины уже сидели за столом.

При виде Марии Том, поднявшийся, чтобы отодвинуть для нее стул, только присвистнул:

– Вот это да! Как вы красивы сегодня, Мария. Девушка села, а он, не удержавшись, легонько коснулся ее шеи ласкающим жестом; девушка зарделась.

Но она покраснела еще сильнее, когда, бросив взгляд через стол, увидела, что Нейл радостно улыбается. Потом он немного отвернулся, чтобы подозвать официанта. Когда тот подошел, Нейл попросил принести бутылку вина. Вино откупорили, Нейл церемонно наполнил стаканы и, подняв свой, проговорил:

– За окончательный успех нашего предприятия и за доброе здоровье Джессики!

Все выпили, на некоторое время став серьезными. Поставив стакан, Мария протянула руку через стол и дотронулась до руки Нейла.

– С ней все в порядке, Нейл, чует мое сердце. Завтра вы будете вместе.

Она опять подняла стакан и ласково улыбнулась молодому человеку. Она хорошо узнала Нейла за время, проведенное в путешествии, и он был очень ей симпатичен. Он, как и Том, был хорошим, крепким парнем. Мария надеялась, что не напрасно уверяет его в том, что с Джессикой все хорошо; откровенно говоря, сама она вовсе не была в этом уверена. Она знала по собственному опыту, какая у Крогера порочная натура, и трудно было представить себе, что Джессика, пробыв столько времени в его руках, осталась невредимой.

Оказалось, что у Марии совершенно нет надобности придумывать предлог, чтобы поговорить с Томом наедине. Когда ужин подошел к концу, Нейл встал и сказал, с улыбкой глядя на друзей:

– Теперь я вас покину. Я страшно устал и должен отдохнуть. Честно говоря, я, кажется, еще не совсем оправился после ранения. Эта поездка верхом меня доконала.

Мария поняла, что Нейл выдумал все это, чтобы оставить их одних. Он был чутким юношей и, конечно же, заметил, как их с Томом тянет друг к другу.

Том наклонился над столом и накрыл ладонями ее пальцы.

– Я заметил, что позади трактира есть красивый сад. Не хотите ли прогуляться там вместе со мной?

Мария кивнула; внезапно ее охватила такая робость, что она не могла не только ответить Тому, но даже взглянуть на него. Рука об руку вышли они из ресторана и ступили в темный благоухающий сад, освещенный одной лишь луной и тусклым светом, проникавшим сквозь окна гостиницы.

Мария разволновалась, сердце ее забилось быстрее, ладони взмокли. Хотя она мысленно и прожила эту сцену не один раз, на деле все будет, конечно, не так легко и просто. Одно ее утешало – Том тоже был очень взволнован. Рука, державшая ее руку, то и дело вздрагивала, выдавая его внутреннее напряжение.

Они остановились у фонтана в центре сада и сели рядышком на каменную скамью. Звук падающей воды походил на музыку; он успокаивал и утешал.

– Красиво, правда? – проговорил Том внезапно охрипшим голосом.

Мария кивнула, все еще не решаясь заговорить. И вдруг она оказалась в его объятиях, и Том зарылся губами в ее волосы. Впоследствии Мария так и не смогла вспомнить, как это случилось – она ведь сидела не шелохнувшись, и Том тоже не сделал ни одного движения, а в следующее мгновение они изо всех сил сжимали друг друга в объятиях.

Губы Тома скользнули к ее уху, и он пробормотал ласково, но настойчиво:

– О Мария, Мария! Я знаю, я обещал не прикасаться к вам, пока вы не дадите мне ответ, но последнее время, которое я провел рядом с вами, было для меня просто пыткой. А ночи... О любовь моя, знать, что ты тут, так близко и все же недосягаема, – все это чуть не свело меня с ума. Я не знаю, сколько еще я смогу...

Мария была так тронута, что слезы потекли у нее из глаз.

– Тише, дорогой мой. – Она положила пальцы ему на губы. – Я все понимаю. Не нужно просить прощения. Разве ты не видишь, что я чувствую то же самое? Том... тебе больше незачем молчать!

Том не сразу понял смысл ее слов. Он слегка отодвинулся: на лице его отражалась борьба между неверием и зарождающейся надеждой.