Благотворительный бал - [4]
Клетчатый (хохочет). Ну, артист! Ну, даешь! Уморил. Приеду к себе, расскажу — не поверят.
Виктор. Чем ты промышляешь?
Клетчатый. Я — птица мелкая. Есть бизнес — тяну помаленьку. Жаловаться грех, а хвастаться нечем.
Виктор. Прибедняешься. Небось миллион в год в карман кладешь.
Клетчатый. Вот и видно, что не американец. Наш такого вопроса не задаст. Сколько делаю — мои. А налоговому управлению этого знать не следует. Обчистят так — без штанов пойдешь. Поэтому о доходах в Америке спрашивать неприлично. Я вас не спрашиваю. Хоть и знаю, что ваш брат в кино щелкает миллионы, как орешки.
Виктор. Я нащелкал орехов — полный карман скорлупы.
Клетчатый (хохочет). «Полон карман скорлупы». Расскажу дома — не поверят.
Девица, вытирающая бокалы, с улыбкой прислушивается к их болтовне. Виктор подмигивает ей. Она многообещающе улыбается в ответ.
Клетчатый. Вы из какой страны?
Виктор. Россия. Слыхал о такой?
Клетчатый. О, Россия! Москва! Колхоз!
Бармен (демонстрируя свою эрудицию). Архителаг Гулаг (Хохочет.) Виктор Над чем смеешься? И ты, гад клетчатый… умолкни. (Ставит на стойку карманный магнитофон. Девице.) И вы, миссис, перестаньте, пожалуйста, посудой звякать. Уши откройте. Да пошире.
Зазвучала русская песня «На маленьком плоту». Виктор плачет. И у девицы на глаза набегает слеза. Бармен кладет перед Виктором счет. Виктор, не глядя, ставит подпись. Капнувшая слеза размывает чернила.
8. Интерьер.
Холл гостиницы.
Виктор, уже хорошо набравшийся, неприкаянно слоняется по обширному холлу, сверкающему мрамором, хрусталем и позолотой, среди нарядной, беспечной и абсолютно равнодушной публики. Увидев киоск, устремился к скучающему за стеклом продавцу. Тыча пальцем, делает заказ: зубную пасту, бритвенный прибор, флакон шампуня. Еще набирает: одеколон, дезодорант и множество другой мелочи. Расписывается в счете, показав продавцу ключ, и, взяв упаковку, отходит. Скучающе глядит вокруг, вертит пакет в руках. Потом ему это надоедает и, он бросает все покупки в урну для мусора.
Возле другого киоска выбирает диковинные купальные трусики, примеряет, прикладывая у всех на виду к своему вечернему костюму, потом еще что-то ему упаковывают в пакет. Он, не глядя, подписывает счет и, не взяв покупку, устремляется в толпу. Продавец кричит ему вслед, но он не слышит.
Он увидел в толпе знакомое женское лицо. Это оказалась девица из бара, перетиравшая за стойкой бокалы и так дружески и заинтересованно поглядывавшая на него. В Викторе проснулся прежний салонный лев, дамский соблазнитель. Он преобразился, даже похорошел, раздался в плечах, и отрепетированная улыбка прилипла к его губам.
Виктор. О! Вы уже закончили работу?
Она одарила его улыбкой, которая еще больше подзадорила нашего сердцееда.
Виктор. Надеюсь, вы не очень спешите домой?
Она. Почему обязательно домой? Вы не допускаете мысли, что у меня может быть свидание?
Виктор. Конечно же, конечно. Я, старый дурак, упустил из виду ваш нежный возраст. Простите великодушно, но, может быть, вы уделите мне чуть-чуть вашего времени?
Она. Может быть.
Виктор. Вы великодушны. А я в ответ буду прям и без всяких — яких приступлю прямо к делу.
Она. Приступайте.
Виктор. Вы бы хотели… сняться в кино?
Она. Нет.
Виктор (опешив). Это при вашей-то внешности?
Она. Вот именно. Предпочитаю, чтобы мне не пудрили мозги. И излагали предложение яснее.
Виктор. Значит, кино вас абсолютно не интересует.
Она. Абсолютно. Я жду, ваше время истекает.
Виктор. Тогда позвольте… я вам могу предложить… любой подарок, который вы выберете.
Она (насмешливо). Где?
Виктор. Здесь. Все вокруг, на чем остановится ваш взгляд, — к вашим услугам.
Она. Ясно. Но я предпочитаю наличными. Дорогой папаша, я за вами наблюдала в баре. У вас нет ни цента. А только ключ, оплаченный кем-то. Этого мало, чтоб попользоваться моим телом, Адью!
Виктор. Постойте! Куда вы?
Она. На свидание.
Виктор. И тоже за наличные?
Она. Он — мой сверстник.
И ушла, сияя рекламной улыбкой и пружинно покачивая крепкими бедрами.
Из Виктора словно выпустили воздух. Он обмяк, осунулся и постарел.
А вокруг него люди улыбаются, беспечно болтают, и никому лет дела да него.
Скучающий взгляд его скользит по ярким рекламным щитам и застревает на одном из них — «Сауна.
Массаж». И вот он — перед дверью с такой же надписью. Открывает.
9. Интерьер.
Прихожая сауны.
В массажной, со множеством зеркал и цветных реклам, изображающих почти обнаженных женщин и мужчин, всех до единого одинаково улыбающихся, он узрел живое существо, такое же прелестное, как на рекламе. Рыжекудрое, белолицее, юное. Босоногое, голорукое. В коротком халатике, явно надетом на голое тело. Она с улыбкой поднялась с дивана и сделала несколько шагов ему навстречу, утопая босыми ногами в пушистом ковре.
Виктор. Принимаете поздних гостей?
Ширли. Мы открыты до полуночи.
Виктор. Прекрасно. Можно не спешить. А оплата… наличными? Или устроит моя подпись на счете?
Ширли. Если у нас проживаете…
Виктор небрежно показал ей ключ с номером.
Ширли. Никаких проблем. Раздевайтесь.
Виктор. При вас?
Ширли. Я вас стесняю?
Виктор. Что вы? Наоборот. Но, возможно, вы…
Ширли. Это — моя работа. И за это мне платят. Вам помочь раздеться?
Повесть Эфраима Севелы «Мужской разговор в русской бане» — своего рода новый «Декамерон» — по праву считается одним из самых известных произведений автора. В основе сюжета: трое высокопоставленных и неплохо поживших друзей, Астахов, Зуев и Лунин, встречаются на отдыхе в правительственном санатории. Они затворяются в комфортной баньке на территории санатория и под воздействием банных и винных паров, шалея от собственной откровенности, принимаются рассказывать друг другу о женщинах из своей жизни..
«Эфраим Севела обладает свежим, подлинным талантом и поразительным даром высекать искры юмора из самых страшных и трагических событий, которые ему удалось пережить…»Ирвин ШоуО чем бы ни писал Севела, – о маленьком городе его детства или об огромной Америке его зрелых лет, – его творчество всегда пропитано сладостью русского березового сока, настоенного на стыдливой горечи еврейской слезы.
Инвалидная улица отличалась еще вот чем. Все евреи на ней имели светлые волосы, ну в худшем случае, русые, а у детей, когда они рождались, волосы были белые, как молоко. Но, как говорится, нет правила без исключения. Ведь для того и существует правило, чтобы было исключение. У нас очень редко, но все же попадались черноволосые. Ну, как, скажем, мой дядя Симха Кавалерчик. Но вы сразу догадались. Значит, это чужой человек, пришлый, волею судеб попавший на нашу улицу.Даже русский поп Василий, который жил у нас до своего расстрела, был, как рассказывают, огненно-рыжий и не нарушал общего цвета улицы.
Повесть «Мама» представляет в развернутом виде «Историю о том, как сын искал свою маму...» из повести «Мраморные ступени», являясь в некотором роде ее продолжением.
Зуб мудрости – удивительная повесть Эфраима Севелы, действие которой разворачивается в своего рода пространственном коридоре, соединяющем Москву и Нью-Йорк. Героиня повести, тринадцатилетняя Оля, была вынуждена вместе с семьей покинуть СССР и теперь, будучи уже в США, делится с нами размышлениями о жизни, поверяя свои самые сокровенные переживания. Мудрость и искренность героини, ее обостренное чувство справедливости и, конечно, умение подмечать забавное – все это придает особую занимательность повествованию, трансформируя личную историю еврейской девочки в дискурс судеб целого ряда поколений и тем самым выводя ее на общечеловеческий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Вторая половина ХХ века. Главный герой – один… в трёх лицах, и каждую свою жизнь он безуспешно пытается прожить заново. Текст писан мазками, местами веет от импрессионизма живописным духом. Язык не прост, но лёгок, эстетичен, местами поэтичен. Недетская книга. Редкие пикантные сцены далеки от пошлости, вытекают из сюжета. В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Далёкое от избитых литературных маршрутов путешествие по страницам этой нетривиальной книги увлекает разнообразием сюжетных линий, озадачивает неожиданными поворотами событий, не оставляет равнодушным к судьбам героев и заставляет задуматься о жизни.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.