Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра - [292]

– Нет. Никогда. Но это не одно и то же. Орланда – человек неплохой. Правда.

– Наверное. – Кейси смотрела на свой бокал, пила из него, но никакого вкуса не ощущала. – А что Квиллан? Что было сегодня? Боюсь, я ничего не слышала. Что вы предприняли в отношении его? Я видела, что ваша цена при закрытии была тридцать долларов один цент, но я… я на самом деле мало что еще заметила.

Данросс вдруг ощутил волнение. Из-за катастрофы на Коутуолл губернатор распорядился не открывать торги на фондовой бирже весь понедельник. В знак траура были закрыты и банки. К десяти часам сегодня утром наличные из Банка Китая имелись в каждом филиале каждого банка по всей колонии. Банковская паника кончилась. К трем часам многие клиенты выстраивались в очереди, чтобы снова сделать вклады наличными.

Перед самым открытием рынка утром позвонил Горнт. «Я согласен». – «Не хочешь поторговаться?» – «Я не хочу от тебя никакого снисхождения, как и ты не ждешь его от меня. Документы отправлены». И телефон умолк.

– Так что же Квиллан? – снова спросила она.

– Мы заключили сделку. Цена наших акций в начале торгов составляла двадцать восемь долларов, но я разрешил ему выкупить их по восемнадцать.

Она удивленно уставилась на Данросса. И бессознательно сделала быстрый подсчет.

– Он в пролете почти на два миллиона. Но это два миллиона Линка. Значит, Квиллан уже не на крючке!

– Я сказал Линку, что соглашение с Горнтом будет стоить ему два миллиона, и он посмеялся. Я отметил, что эта потеря будет восполнена прибылью от сделок с «Дженерал сторз» и «Струанз», которая составит двадцать миллионов или даже больше. – Данросс не сводил с Кейси глаз, проверяя ее. – Думаю, только справедливо, что два миллиона стали расплатой.

– Вы же не хотите сказать, что позволили Горнту сорваться с крючка за здорово живешь?

– Нет. Я вернул свою авиалинию. Контрольный пакет «Ол Эйша эруэйз».

– Ага. – Кейси поежилась, вспомнив рассказ о той рождественской ночи, когда Горнт с отцом неожиданно явились в Большой Дом. Ее переполняла грусть. – Можно попросить вас об одной услуге?

– Конечно. При условии, что она не для Квиллана.

Она хотела, чтобы Данросс позволил Горнту стать распорядителем и получить ложу. Но не стала об этом просить. Зачем? Пустая трата времени.

– Что я могу для вас сделать?

– Ничего. Теперь ничего. Я пойду, Иэн.

Устало, очень устало она поднялась. Колени дрожали. Всю ее переполняла чудовищная боль. Кейси протянула руку. Данросс взял ее и поцеловал так же грациозно, как в ту ночь в Долгой галерее, когда она, помнится, испугалась, увидев нож, всаженный в сердце человека на портрете. Тут же волной нахлынуло страдание, ей захотелось выплеснуть в крике всю ненависть к Гонконгу и людям Гонконга, которые, так или иначе, стали причиной гибели ее Линка. Но она молчала.

Позже, уже держась из последних сил, она приказала себе: «Не смей срываться! Крепись. Будь сдержанной. Теперь у тебя нет иного выхода. Линк ушел навсегда».

– До скорой встречи, Кейси.

– Пока, Иэн, – попрощалась она и вышла.

Он долго смотрел на закрывшуюся дверь, потом вздохнул и нажал кнопку интеркома.

Через секунду появилась Клаудиа.

– Добрый вечер, тайбань, – с огромной теплотой произнесла она. – Тут несколько звонков, с которыми нужно разобраться. Самый важный: мастер Дункан хочет занять тысячу гонконгских долларов.

– За каким дьяволом?

– Похоже, хочет купить кольцо с бриллиантом для «дамы». Я пыталась выведать, как ее зовут, но он не говорит.

«О боже, та самая шейла. – Данросс мгновенно припомнил слова сына о его „девушке“. – Шейла Скрэггер, медсестра из Англии, была вместе с Дунканом на австралийском ранчо под названием Палдун».

– Ну, за тысячу он ничего путного не купит. Скажите, чтобы обратился ко мне. Нет, подождите! – Он подумал. – Дайте ему тысячу из денег на мелкие расходы. Под три процента в месяц против письменной гарантии, что вы сможете вычитать их из его карманных денег – по сто долларов ежемесячно. Если он согласится, это послужит ему хорошим уроком. Если нет, я дам ему эту тысячу, но только к следующей Пасхе.

Кивнув, она печально добавила:

– Бедная мисс Кейси. В душе она умирает.

– Да.

– Вот список звонивших, тайбань. Мастер Линбар из Сиднея просил перезвонить, когда будет свободная минутка. Он считает, что ему удалось договориться с «Вулара».

Данросс широко открыл глаза:

– Черт меня возьми!

– Звонил мистер Аластэр с поздравлениями, и ваш отец, и бóльшая часть членов семьи. Пожалуйста, позвоните мастеру Трасслеру в Йоханнесбург, это насчет тория. – Она хмыкнула. – Звонила миссис Грессерхофф, чтобы попрощаться.

– Когда она улетает? – якобы рассеянно спросил Данросс, хотя прекрасно знал время рейса.

– Завтра утром, рейсом «Джапан эрлайнз». Как ужасно все получилось с Травкиным, верно? Ох как жаль его.

– Да. – Травкин умер ночью. Данросс несколько раз был у него в госпитале Матильды, но с тех пор, как в субботу случилось несчастье, тренер так и не пришел в сознание. – Удалось найти кого-нибудь из ближайших родственников?

– Нет. У него не было ни подружки, ни кого-то еще. Организацией похорон занимался мастер Жак.

– Хорошо. Да. Это то немногое, что мы можем сделать для Алексея.