Благочестивые вдовы - [4]

Кора уже искала меня, нашла и заключила в объятия:

– Ты точно не хочешь развлечься с моим Керубино? А может, ваша светлость все-таки желает блох набраться?

Я только головой покачала.

* * *

Мы решили остаться до понедельника. Кора непременно хотела ехать дальше, в Сиену, чтобы встретиться с маклером, который занимался продажей усадьбы. Она поспешила предупредить Эмилию о наших планах по мобильному. Потом достала из сумки блокнот для рисования и часа два мучила Дино, заставляя его позировать. Остаток дня мы провели у бассейна, пока не проголодались окончательно.

Ужинать мы поехали в Кастеллину. Этот городок, стоящий на холме между поймами рек Арбия, Эльза и Пеза, может похвастаться большой центральной площадью, церковью и оборонительными укреплениями. Когда нам подали zuppa inglese,[5] разговор снова зашел о таинственной смерти английского хозяина итальянской усадьбы. Я спросила:

– И что же, племянник покойного сразу примчался, чтобы выставить дом и землю на продажу?

– Да, тотчас. Малоприятный тип. Он по-прежнему платит моему деду, но только потому, что засохший сад не продашь по цене цветущего, однако моментально рассчитал Лючию и отказался от телефона.

– Что еще за Лючия?

– Экономка. Что ж вы думаете, il barone сам у плиты стоял? – Дино недоверчиво посмотрел на Кору. Если она в самом деле богата, то ей ли не знать сурового быта миллионеров?!

– Рассказывай же! – торопила я. – Значит, племянник так и не смог покорить здешние сердца… А он приезжал к своему дяде, когда тот был жив?

– Насколько я знаю, нет. Кстати, первым делом он велел упаковать коллекцию, которую сразу же увез. Уж наверняка не просто в память о дяде. Думаю, он ее распродаст.

– Какую коллекцию? – в один голос спросили мы.

Дино даже удивился нашей ненаблюдательности:

– Если вы такие умные, как же вы не заметили пустые витрины. Лючия слегка украсила их старыми птичьими гнездами, чтобы не смотрелись такими голыми. Жаль, что сокровищницы опустели, а то выглядели прямо как в музее.

Мое любопытство было уже не унять. Il barone нравился мне все больше с каждой минутой.

– Что он собирал?

В первый раз Дино посмотрел не сквозь меня:

– Кукол. В его коллекции были старинные, очень ценные французские куклы с фарфоровыми головками. И все – только мальчики, он ни разу не купил ни одной куклы-девочки. Лючия столько времени тратила на них: стирала матроски, чистила им лица ватными палочками, но ей это даже нравилось. Вы, наверное, скажете, что и коллекция типично дамская, мужчины чаще собирают оружие, курительные трубки, монеты…

– И марки, – дополнила список Кора.

– Его друг однажды шутки ради подсунул куклу-девочку в компанию фарфоровых молодцев. Знаете, такую, как сейчас делают, с грудью, женскими формами. Il barone шутки не понял. Зато я до слез смеялся, когда Лючия мне рассказывала, как он возмущался.

Позже, вечером, я уже не укладывалась спать рядом со своей златокудрой подругой. В свете перемен мне пришлось обживать одну из комнат для гостей.

Вставать пришлось непривычно рано, но дорога в Сиену привела нас в чувство: нельзя спать среди такой красоты. Дино вез нас проселочными дорогами через леса и поля. Несмотря на ранний час, местное население уже вовсю косило и ворошило сено, виноградари на крошечных тракторах разъезжали вдоль рядов лоз, рыхля землю и борясь с сорняками.

Дино высадил нас у городских ворот и распрощался. Идти к маклеру было слишком рано, зато самое лучшее время завтракать в тиши провинциального городка. За кофе и пирожными мы болтали о прошлом, об одних давних летних каникулах. Тогда мы перешли в выпускной класс школы и на этой самой площади флиртовали в компании симпатичных парней.

Наши воспоминания прервала девушка с уборочной машиной, появившаяся на улице.

– Бедняжка, ей тут до вечера окурки собирать, – сказала я, почувствовав угрызения совести: мы с Корой обычно тоже не затрудняемся поисками урны.

– Ты бы оставалась лучше в Шварцвальде с мужем, – злобно выпалила Кора и закурила. – Пошли, нам еще нужно на вокзал, купить билеты домой.

Едва мы поднялись со своих мест, как небо потемнело.

– В собор! – скомандовала Кора.

Дождь стучал по крыше, я предавалась своему любимому занятию – изучала великолепный мозаичный пол. Наслаждением было следить за обрамлявшим его у самых стен орнаментом, на котором переплетались дорожки из белого, черного и красно-коричневого мрамора. Я, как и поколения до меня, поддалась оптическому обману, созданному мозаикой на ступенях: невозможно было решить, куда же направлен узор – вверх или вниз. Все это время Кора сидела развалясь на скамье.

Когда мы решили выйти, дождь еще продолжался, такси как сквозь землю провалились. Только торговец-разносчик предлагал незадачливым туристам разноцветные полиэтиленовые дождевики, которые противно липли к ногам, но со своей задачей справлялись. Все облачались в голубые, розовые, зеленые коконы, мы тоже не стали исключением.

Маклер разложил перед нами планы. Всего десять лет назад в усадьбе проводились капитальный ремонт и благоустройство владений. Строгие тосканские законы обязывают владельцев зданий следить за ними. Исторический фасад не изменялся, а внутри дом был разобран и перестроен. Притом материалы использовались только самые лучшие, коммуникации – самые современные и дорогие.