Бизнес-блюз - [47]

На четвертой ступеньке парадной ментовской лестницы меня ждал Спарыкин. Он переминался с ноги на ногу и с хрустом давил белые жемчужины. Этого добра кругом было разбросано навалом, они лопались под подошвами целыми пригоршнями.

На посту полковник засветил свою ксиву и, ткнув в меня пальцем, сказал:

– Со мной.

Мы поднялись на второй этаж мимо гипсового Феликса, которого я, проходя, незаметно потрогал за нос. Наверное, это необъяснимое и непреодолимое желание посещало не только меня, я успел заметить, что кончик носа первочекиста светился снегом из-под бронзовой краски.

В огромной полнометражной дореволюционной комнате обитали семь оперативников. Их столы стояли по периметру, образуя некий амфитеатр, в центре которого возле небольшой тумбочки спиной друг к другу сидели наши отщепенцы. Кирилл был голый по пояс, а Глеб, наоборот, в свитере. Действующие лица были теми же, что и на задержании. Мы тепло со всеми поздоровались.

– Вот, смотрите, – сказал Иван и подошел к Кириллу. Он поднял за локоть его правую руку и ткнул указательным пальцем подмышку. Мы со Спарыкиным с интересом стали разглядывать безвольное тело. Желтые дорожки от уколов извивались в непривычном месте, по крайней мере, не там, где в моем понимании они должны были находиться у традиционного, уважающего себя наркомана. Они проходили по внутренней стороне бицепса, в том месте, где рука прижимается к телу. Со стороны, неопытным глазом эти следы увидеть невозможно.

– Зачем ты начал воровать? – задал я Кириллу идиотский вопрос.

– Не хватало на дозу.

– Сколько раз в день колешься? – спросил Женя.

– Один.

– Врешь, небось.

– Нет.

– Где у тебя все записано?

– В ежедневнике.

– Был там ежедневник? – спросил у меня Иван.

– Вроде, – я, наконец, освободил руки, поставив пакеты на тумбочку.

– Ищи, – приказал Женя.

Кирилл начал рыться в пакетах, а я посмотрел на Глеба. Его трясло.

– Ты тоже наркоман? – спросил я.

Он потрогал меня печальными, невинными глазами и ответил:

– Нет, я – алкоголик.

– С юмором пацан, – высказался по этому поводу один из оперов.

– Ты чего напился? – продолжил я.

– А как же? – туманно выразился он и снова посмотрел по коровьи.

– У них было настоящее акционерное общество закрытого типа, – начал рассказывать Иван. – Каждый получал согласно своей доли. Кладовщик – семьдесят процентов, водила – тридцать.

– А я же не знаю, сколько он наценивает, – обиженно сказал Кирилл. – Он всю наценку всегда себе забирал. Ни разу со мной не делился.

– Я не наценивал, – возразил Глеб.

К нам со Спарыкиным приблизился Иван.

– Выйдем.

Мы пошли в коридор, в самый конец мимо всех дверей, к окну с батареей и литровой банкой с водой, в которой плавали полуразложившиеся окурки. Из окна было видно улицу. Вдоль нее двигались угрюмые замерзшие люди под конвоем рябин, берез и тополей.

Иван достал две сигареты, одну прикурил сам, а вторую отдал подошедшему Жене.

– Раньше, когда я кочегарил, тоже любил посмолить у этого окна, – сказал полковник. – Наверное, и банка та же. Еще с моих времен.

– Эти банки то бьют, – поведал Женя, – то разливают. Особенно на Новый Год и день милиции.

– Один раз, году в девяносто втором – девяносто третьем, – погрузился в себя Спарыкин. – Стою я у этого окна, смотрю на эти деревья, курю после собрания. Подходят парни, не помню уж из какого отдела, кажется ППС и говорят: «На Лесной двадцать четыре обнаружился полтергейтс. Небывалое нашествие насекомых. Уже из четвертой квартиры звонят». Раньше ведь, чуть что сразу в милицию. Сейчас, говорят, покурим и поедем. Я напросился с ними. Тогда самая мода на такие штуки была.

Приезжаем на Лесную. Заходим в первую квартиру. И охереваем. Из всех щелей на пол и потолок ползут всякие твари. Кого там только не было. И пауки, и тараканы, и бабочки, и мухи какие-то, и червячки. Идем в другую – то же самое. И так по всему стояку. Что делать, не знаем. Причем все насекомые, как сонные. Выползают на средину и замирают, или покачиваются из стороны в сторону.

Какая-то умная голова, наконец, догадалась вызвать санэпидемстанцию. Те вроде бы вначале начали кочевряжится, типа завтра, или послезавтра. Но мы на них рявкнули или даже машину послали. Не помню. Короче, приехали врачи и тоже впадают в транс. Ничего понять не могут. Начинают лазить по всем углам, вынюхивать. В конце концов, на четвертом этаже у одного типа в кладовке находят два чемодана нафталина. Представляешь, какая концентрация. Он их утром приволок, а к вечеру из всех щелей твари повылазили. Эффект выкуривания. Оказывается в каждой квартире, даже в самой чистой живут насекомые. Причем множество. Они незаметны, осторожны и прячутся. А тут их отрава из убежищ погнала, причем всех сразу. Пары нафталина проникли в вентиляционную систему и еще оттуда тварей поналезло. Вот вам и полтергейтс.

– А на кой ляд ему два чемодана нафталина? – резонно поинтересовался Иван.

– Он их в Польшу собирался отвезти. Челнок. Возил в Варшаву всякие мясорубки, спирт «Ройал», ножи, сигареты да открывалки. Один раз для пробы взял немного нафталина и пробил канал. Договорился с одним паном, что тот у него оптом будет брать. Знаете, какой подъем?