Битвы Третьего рейха. Воспоминания высших чинов генералитета нацистской Германии - [48]

В новом наступлении решающую роль снова сыграла группа армий Рундштедта. Но планом это не было четко предусмотрено. Рундштедт имел в своем распоряжении внушительные силы, но в то же время шесть из десяти немецких танковых дивизий находились в составе группы армий Бока. Однако план отличался гибкостью – последовательность действий зависела от сложившихся обстоятельств. Такой подход тоже стал следствием увеличившихся благодаря мобильности возможностей.

В нашей первой беседе Рундштедт рассказал о последовавшем сражении всего в нескольких словах – кратко и выразительно. «Все началось с весьма напряженного перехода, продолжавшегося несколько дней, но в результате вряд ли можно было сомневаться. Наступление начала группа армий Бока на правом крыле. Я выждал, пока его войска пройдут вперед за Сомму, и присоединился к наступлению. Мои армии встретили сильное сопротивление при форсировании Эны, но дальше все было несложно. Решающий удар был нанесен на плато Де-Лангр в направлении Безансона и швейцарской границы за спиной правого крыла французских армий, стоящих на линии Мажино».

Западный фронт в 1940 году

Начало наступления правым крылом немецких армий не оправдало ожиданий там, где было больше всего надежд на успех, зато превзошло все ожидания на второстепенном участке, где препятствия были более серьезными.

На крайнем правом фланге, между Амьеном и морем, атаку вела 4-я армия Клюге, поскольку 18-я армия, первоначально занимавшая крайнее правое положение, была оставлена в Дюнкерке. Клюге был придан один танковый корпус, и благодаря быстрому прорыву 7-й танковой дивизии Роммеля его части вскоре вышли к Сене в районе Руана. Находившиеся здесь французские войска были не в лучшей форме и почти не предпринимали попыток помешать переправе. В результате немцы перешли реку, следуя по пятам за французами.

Но решающий удар намечался не здесь – ни один разумный план не может строиться в расчете на легкое и спокойное преодоление водной преграды, которую так просто защищать. Основной удар предполагалось осуществить 6-й армией Рейхенау в секторе к востоку от Амьена, где ожидалось достижение самых впечатляющих результатов.

О ходе событий на том участке фронта рассказал Бехтольшейм, глава оперативной группы штаба Рейхенау. «Для этой атаки 6-й армии была придана танковая группа генерала фон Клейста. Ее состав был уже не таков, как при первом наступлении, потому что Гудериан был переведен в группу армий «А», расположенную в Шампани, а место его корпуса занял 16-й танковый корпус Хёпнера. Удар был нанесен двумя группами. 14-й корпус Витерсгейма атаковал с плацдарма за Соммой, который мы создали в Амьене, а Хёпнер – с плацдарма у Перони. Имелось в виду, что обе группы соединятся и объединят свои усилия на Уазе в районе Сен-Жюстан-Шоссе. После этого следовало принять решение о дальнейшем направлении движения – к востоку или к западу от Парижа.

При составлении плана возникло немало споров. Лично я предпочел бы сконцентрировать две танковые группы вместе, в одном кулаке, но в конце концов генерал фон Рейхенау склонился к «клещевому» удару с двух плацдармов. Если бы силы были сконцентрированы, движение могло происходить быстрее.

Сразу же после начала атаки немцы столкнулись с сильным сопротивлением на линии Вейгана, которое продолжалось три или четыре дня. В результате, вопреки ожиданиям, решающий прорыв был сделан не в нашем секторе, а на Эне к востоку от Суассона. Поэтому генералами из штаба командования сухопутных сил было принято решение о выводе танковой группы генерала фон Клейста и переброске ее на восток, чтобы максимально использовать открывшуюся брешь. Конечно, мы были разочарованы – с нами повторялось то, что уже однажды было в Бельгии».

Далее рассказ продолжил Клейст. «Корпус Витергейма уже занял плацдарм за Уазой в Пон– Сен-Максенс, но наступление Хёпнера задержалось из-за тяжелых боев к западу от Нуайона. К этому времени уже удалось совершить прорыв в Шампани. Хотя атака там не начиналась до 9 июня, переправа через Эну была произведена быстро, и танковый корпус Гудериана проследовал через проход, открытый 12-й армией к востоку от Реймса. 9-я и 2-я армии прорвались к западу от Реймса, и я получил приказ выйти из боя, чтобы развить этот успех. Мы совершили длинный переход за линией фронта севернее Компьеня, затем в Суассоне перешли Эну, а в Шато-Тьерри – Марну. Далее мы пошли к Труа. К этому времени французы уже начали отступать, поэтому мы прошли мимо Дижона и по долине Роны до Лиона без задержек. Еще один поворот имел место перед завершением перехода. Корпус Витергейма был отправлен на юго-запад к Бордо, а затем к испанской границе в районе Биаррица».

Рассказ о прорыве на Эне продолжил Блюментрит. «Во время этого наступления было принято только одно стратегическое решение. Когда танковый корпус Гудериана прорвался через французский фронт и вышел в район на верхней Марне между Сен-Дизье и Шомоном, возник вопрос, какое из трех направлений следует выбрать. Возможно, следует пойти на восток через плато Де-Лангр к швейцарской границе, чтобы отрезать французские армии, оставшиеся в Альсаке? Или лучше идти через плато к Дижону и Лиону, чтобы выйти к Средиземному морю и помочь итальянцам в Альпах? А может быть, лучше всего повернуть на юго– запад к Бордо, чтобы перерезать путь французским армиям, отступающим из района Парижа к Луаре и за нее? Заранее были подготовлены три коротких радиосообщения».