Битва за рай - [16]

Наши рюкзаки стали намного легче, поскольку мы почти всё съели, но всё равно через какое-то время они стали казаться нам такими же тяжёлыми, как прежде. Но мы ведь должны были уже скоро добраться до гребня, и это нас воодушевляло. Вот только вопрос был в том, насколько мы близки к концу пути. Тропа внезапно повернула от Ступеней Сатаны и растворилась на голой части склона, на месте давней осыпи. Мы в первый раз очутились на открытом месте с того момента, как покинули наш лагерь. И нам понадобилось несколько минут, чтобы снова отыскать тропу по другую сторону осыпи, потому что там она стала более узкой и незаметной. Тропа шла по открытому месту, но для того, кто стоял бы на гребне, она оставалась невидимой. Да если бы кто-то на неё и наткнулся, то, скорее всего, принял бы за звериную тропку.

Но тропа упорно поднималась вверх и наконец закончилась у огромного эвкалипта, рядом с горой Вомбегону. Последнюю сотню метров нам пришлось пробираться через такие густые заросли, что мы были вынуждены сгибаться вдвое, чтобы пройти там. Это было похоже на какой-то туннель, но устроено весьма умно, потому что люди, смотрящие с Вомбегону, увидели бы только непроходимый кустарник.

Эвкалипт стоял у основания нагромождения голых камней, которые тянулись отсюда до вершины Вомбегону. Дерево было весьма необычным, потому что имело несколько стволов, исходящих от одного корня, — видимо, они каким-то образом разделились в самом начале роста и теперь росли чашей, как лепестки мака. И тропа на самом-то деле заканчивалась прямо в середине этого дерева, она хитроумно заманила нас в чашу, нырнув под одним из стволов. Чаша эта была так велика, что мы всемером без труда устроились в ней. По обе стороны от дерева и внизу под ним мы видели дикие заросли Ада, наверх уходили голые камни, на которых, как сказала Робин, не могло остаться никаких следов. В общем, местечко было спрятано идеально.

Мы немножко отдохнули, но не слишком долго, потому что у нас практически не осталось еды и мы оказались слишком ленивы, чтобы взять с собой воды из ручья. А до нашего преданного «лендровера» идти было ещё минут сорок. Но в конце концов мы дошли до него, машина стояла там же, где мы её оставили, притаившись под тенистыми деревьями, терпеливо ожидая нас. Мы с восторженным криком подбежали к «лендроверу» и первым делом набросились на воду, а уж потом на еду; мы слопали даже ту здоровую пищу, от которой с пренебрежением отказались пять дней назад. Просто удивительно, как быстро могут меняться ваши предпочтения. Я помню, как однажды слышала по радио рассказ о том, как в конце Второй мировой войны военнопленные в момент их освобождения были благодарны за любую кроху еды, а уже через два дня жаловались на то, что им дают куриную лапшу, а не томатный суп.

Так и с нами было... и гак оно и есть. В тот день возле «лендровера» я мечтала о мороженом, которое выбросила из холодильника неделю назад, потому что в нём было слишком много кристалликов льда. А в этот момент всё бы отдала за то, чтобы это мороженое очутилось в моих руках. Просто поверить не могу, с какой лёгкостью я его выбросила. Но думаю, что, очутившись дома, через час-другой могла бы снова его выбросить.

Когда мы добрались до машины, то всем как будто снова расхотелось возвращаться домой. День был жаркий, душный, по небу плыли низкие облака. Мы совсем не видели берега. Погода была из тех, что совершенно лишает вас энергии. Впрочем, ко мне это не совсем относилось. Я по-прежнему чувствовала себя непонятно, мне хотелось поскорее вернуться, убедиться, что ничего не случилось. Но этим утром Робин сказала мне, что я держусь уж очень по-командирски. Меня немного задело её замечание, в особенности потому, что сказала это именно Робин, которая обычно никому не говорила неприятного. Так что я помалкивала, пока все растянулись на солнышке, разомлев от количества съеденного.

Немного погодя Кевин и Корри исчезли, уйдя вниз по дороге. Гомер улёгся так близко к Фай, как только осмелился, но она, похоже, не обращала на него никакого внимания. Я немножко поболтала с Ли о том, как идут дела в ресторане, каково это — там работать. Мне было интересно. Я даже не догадывалась, что это такое трудное дело. Ли сказал, что его родители никогда не пользуются микроволновками или другими современными приспособлениями, а всё готовят исключительно традиционным способом... и это означало невероятно много работы. Отец Ли отправлялся на рынок дважды в неделю, выезжая в половине четвёртого утра. Когда я всё это услышала, то решила: иметь свой ресторан — не для меня.

Наконец мы всё же снялись с места, а по дороге, примерно через километр, подобрали Кевина и Корри. Мы ехали вниз приблизительно с той же скоростью, что и вверх. Но теперь перед нами раскинулась вся долина, и мы с удивлением увидели далеко вдали шесть отдельных пожаров. Два выглядели довольно большими. Однако пора пожаров в буше ещё не пришла, а время пала сухой травы давно миновало. Впрочем, никаких других странностей мы не увидели, к тому же огонь горел достаточно далеко от наших домов.