Битва за небеса - [4]

- Идем, Ичиго, - позвал его отец.

- А? Да, иду.

Он поспешил за удаляющимся отцом.

Пусть уже был вечер, но народ еще не расходился и продолжал работать. Тут и там можно было увидеть, как бегают синигами, разнося документы или таща что-то, а кто-то просто прыгал в сюнпо, доставляя послания или разнося заказы.

Забавно было то, что когда они шли вперед, народ останавливался, смотря на них. Больше всего взглядов доставалось отцу, так как он тут раньше был капитаном. Некоторые синигами его знали, а потому сильно удивлялись возвращению Иссина. Да и на него тоже народ смотрел, а также начались шепотки от тех, кто знает или слышал, что они родня. Так что к утру эта сплетня наверняка обрастет тонной выдуманных подробностей, по крайней мере, так казалось Ичиго.

Почему-то некоторые девушки кидали на него заинтересованные взгляды, а судя по их горящим глазам, в которых читался некий жутковатый голод, желание убежать с каждой секундой усиливалось.

Почему-то сразу же вспомнились слова Вена:

- Запомни, Ичиго, одна из страшнейших сил всего Готея - это Сообщество Женщин-Синигами. Если они углядят в тебе что-то интересное, то преследовать будут даже в Аду. Потому будь осторожен и не подставляйся.

В голову сразу же пришла мысль:

- 'А не потому ли Вен сбежал в Хуэко Мундо?'

Нет, мысль тупая, но, судя по волчьим взглядам женской части синигами, не лишена смысла.

- Иссин-доно, - услышал он громкий бас неподалеку.

Выплыв из размышлений, Ичиго увидел как к ним приближается очень крупный синигами с собачьей головой на плечах. Если он правильно помнил, это был капитан Комамура; Вен называл его человеком исполнительным, но разумным, а потому без причины он убивать их не стал бы.

- Если столкнетесь с ним, то сбежать будет трудно. Он не отпустит и исполнит свой долг, но до убийства доведет лишь в крайнем случае.

Таким был инструктаж, когда он рассказывал обо всех капитанах и как с ними быть.

Капитан Седьмого Отряда кивнул Ичиго, в знак приветствия.

- О, Саджин, - улыбнулся отец. - Давно не виделись. Ты, наконец-то, перестал носить свой шлем!

- Да, с недавнего времени, - ответил ему капитан. Выглядел он весьма добродушно. - Слышал, что ты жив, но пока не увидел, сложно было поверить.

- Много чего случилось за эти годы.

- Можем на днях встретиться и выпить.

- Обязательно. Сейчас у меня тут дело, потом поболтаем.

- Удачи тогда, - кивнул капитан, а затем ушел по своим делам.

Они же двинулись дальше, но отец так и не говорил, куда они идут и зачем.

Вскоре они пришли к весьма большому зданию, которое собой больше напоминало додзе.

Отец остановился у двери.

- Заходи, меч оставишь у меня.

- Зачем? - не понимал парень.

- Надо. С тобой хотят поговорить. Так что будь вежлив и не ляпни чего глупого.

Спорить не было смысла, так что Ичиго отдал занпакто отцу, а сам вошел внутрь.

Дверь за ним закрылась, а Ичиго оказался в большом пустом зале, который явно используется для тренировок или обучения владению мечом. Высокий потолок, немного жесткий пол и белые стены. Освещение в зале было довольно скудным, и только центр был четко обозначен.

- Подойди, Куросаки Ичиго, - прозвучал старческий голос.

Только сейчас Ичиго увидел в центре зала сидящего старика, облаченного в форму синигами, с белым хаори на плечах. Лысая голова со шрамами, длинная снежно-белая борода и густые брови обрамляли морщинистое лицо старика. И пусть он казался просто обычным пожилым человеком, от которого даже духовной силы почти не ощущалось, но все внутри парня просто вопило о том, что с таким противником лучше не связываться. Даже безумный пустой внутри него осознавал, с кем можно сражаться, а против кого у него нет шанса.

Сглотнув, Ичиго подошел к Главнокомандующему.

- Сядь, - тон его был спокойный, но каждое слово воспринималось больше как приказ, чем просьба. Такие приказы игнорировать не хотелось, потому подросток послушно присел напротив.

В зале установилась давящая тишина. Казалось, если прислушаться, можно услышать, как колотится в груди сердце парня, так как с такими личностями ему еще встречаться не приходилось. Он с Главнокомандующим Ямомото Генрюсаем лично никогда не говорил.

- Первая Кровь... - произнес Главнокомандующий, и от его голоса Ичиго вздрогнул. - Я плохо помню, когда сам отнял жизнь у человека. Мне было примерно столько же, сколько и тебе, но тогда время было другое и мир был иным. Некогда было печалиться или грустить.

- Вы... вызвали меня... поговорить об этом? - все же спросил Ичиго.

- Почти, - ответил старик. - Для меня смерть давно уже мало что значит. Быть обычным воином или капитаном и быть главой такой организации - слишком огромная разница. Для таких, как ты, каждая смерть близкого, знакомого или врага - это личное переживание. А для меня это очередное имя в докладе на моем столе. Даже смерть Кучики Рукии для меня была бы лишь мимолётным явлением, которое я выбросил бы из головы.

Ичиго ничего не сказал на это.

Он понимал, что разница в восприятии мира у них слишком разная. Куросаки никогда бы так не сделал, но он осознавал, что проживи сам тысячу лет, и много раз передумаешь.

- Куросаки Ичиго, замечал ли ты когда-нибудь, что у капитанов, кроме силы есть еще одна общая черта? - внезапно задал вопрос Главнокомандующий.