Битва за Ленинград - [19]

Начиная военные действия, советское командование рассчитывало на быструю и победоносную войну с минимальными потерями. Однако финны не собирались сдаваться на милость большому соседу. Для Красной армии война началась с тяжелых боев. Первый ее этап в историографии принято датировать 30 ноября 1939 года — 10 февраля 1940 года, он стал самым кровопролитным для наступающих советских войск.

В этот период оборону финнов пытались взломать лобовыми атаками. Сооружения линии Маннергейма изначально возводились с учетом рельефа местности, образуя вместе с естественными преградами единую систему обороны. Дзоты с толщиной стен до 1,5 метра, двухэтажные доты и укрытия для личного состава были соединены между собой, образуя, таким образом, обособленные узлы сопротивления. Пространство перед полосой укреплений было пристрелено. Минные поля, ряды противотанковых надолб, рвов и проволочных заграждений затрудняли подступы к ней. А подготовка и снабжение советских войск не всегда были на должном уровне. Были случаи, когда бойцам не хватало патронов и рукавиц, от обморожений людей погибло не меньше, чем от пуль. Кровь застывала на сорокаградусном морозе, превращаясь в красные сосульки. В этих условиях советские войска подошли к линии Маннергейма, но взломать ее никак не могли.

«В январе 1940 г. Наркомат обороны СССР направляет Говорова, как ценного специалиста, имевшего фундаментальные знания в области боевого применения артиллерии и прорыва укрепленных районов противника, в действующую армию. […] Комбрига Л. А. Говорова… назначают на должность начальника штаба артиллерии 7-й армии Северо-Западного фронта. 7-й армии (командарм 2-го ранга К. А. Мерецков) отводилась основная роль в действиях на Карельском перешейке, ее задачей было осуществить прорыв финской обороны на главном, Выборгском, направлении»[47]. И именно с Мерецковым судьба столкнет Говорова во время битвы за Ленинград…

План прорыва железобетонного пояса разрабатывался уже в ходе боев, что называется, на ходу. Основная роль по предложению Говорова была отведена крупнокалиберной артиллерии. Говоров предложил рискованный, но оправдавший себя маневр: выкатить пушки на передовую, на расстояние прямой наводки, чтобы увеличить поражающую мощность артиллерийского огня. Этому предшествовала долгая, кропотливая работа по изучению системы обороны противника. Финскую линию обороны можно сравнить с абсолютно глухим человеком, а Говорову надо было написать симфонию, придумать и исполнить на имеющихся инструментах такой концерт, чтобы пробить глухоту, достучаться, заполнить звуками, снарядами, крошевом, взрывами ту невероятной плотности стену из холода и бетона.

О знакомстве с Говоровым во время Советско-финской войны вспоминал бывший начальник разведотдела штаба 7-й армии, в ту пору комбриг, П. П. Евстигнеев: «…Его скрупулезность при изучении разведданных по каждому доту и на всем участке прорыва могла утомить даже нас, разведчиков. (…) Настойчив он был дьявольски. Сидел часами с луной, сравнивал с аэрофотоснимками все фотографии дотов, полученные ранее от войсковой разведки; потом побывал на многих передовых наблюдательных пунктах перед самыми дотами, определяя их сектор огня из амбразур; выбирал оптимально выгодное место огневой позиции для тяжелых орудий.

Он и был одним из инициаторов разрушения железобетонных дотов огнем орудий самых крупных калибров с максимально близких дистанций — прямой наводкой, чтобы расчистить путь атаке пехоты. Мы вместе с ним составили и подписали разведывательную карту линии Маннергейма и докладывали ее К. А. Мерецкову и А. А. Жданову, как члену Политбюро и секретарю обкома партии. Тогда Жданов и познакомился с Говоровым. Помню, Говоров стоял в стороне, молчал. Докладывал начальник штаба 7-й армии комбриг Иссерсон. В ту пору он слыл в военных кругах одним из знатоков планирования современных боевых операций»[48].

Не для славы, не для денег, не для должностей и званий. Просто максимально хорошо выполнить поставленную задачу — вот награда. И сберечь жизни солдат. Пусть другой доложит, не привыкать.

План был утвержден. Казавшаяся неприступной линия Маннергейма — прорвана. А Говоров, как и другие командиры, прибывшие из Москвы, вернулся на преподавательскую работу. За прорыв линии Маннергейма начальник артиллерии 7-й армии комдив М. А. Парсегов получил звезду Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда», в тот же день ему было присвоено воинское звание комкора. Говоров же получил орден Красной Звезды (15 января 1940 года) и звание комдива (21 марта 1940 года). Наверное, есть в этом определенная несправедливость, но так уж устроено, что операции разрабатывает начальник штаба, а высшие награды получает командир, поскольку несет всю полноту ответственности за принятые решения. На связку Парсегов — Говоров обратили внимание в Наркомате обороны.

Советская-финская война наглядно продемонстрировала неготовность практически всех родов войск Красной армии к предстоящей войне с Германией. А то, что эта война начнется, ни у кого в 1940 году не было никаких сомнений. Отставали виды вооружений, хромало взаимодействие между родами войск, слабо работала войсковая разведка. Наркомат обороны понимал, что армии необходимо поставить новые, отвечающие вызовам времени задачи. 14–17 апреля 1940 года состоялось Совещание при ЦК ВКП(б) начальствующего состава по сбору опыта военных действий против Финляндии. Были высказаны серьезные замечания действиям разведки и уровню подготовки офицеров запаса. Все понимали, что армия нуждается в серьезном реформировании, но после «чистки» 37-го выходить с подобными предложениями было просто небезопасно.