Битва за Курилы - [4]

Хотя ответ незнакомца не удовлетворил Президента, но он решил, что развивать эту тему бессмысленно.

– Кто входит в руководство проекта? – спросил Дмитрий Владимирович.

– Всего восемнадцать человек – девять на берегу и девять под водой. Смена происходит один раз в пять лет.

– Как вам удалось все это сохранить в секрете? Ведь в проекте, должно быть, задействованы тысячи людей?

Олег Львович пожал плечами.

– Уж что-что, а секреты в СССР хранить умели. И, как я уже говорил, только девять человек в стране были в курсе. В соответствии с разработанной легендой выделенные деньги шли на оборонные предприятия Министерства общего машиностроения. Никто не знал о разработках соседа. Все нити тянулись только к этой девятке, являющейся своеобразным мозгом организации. Именно там все сводилось воедино, планировалось, давались указания по выпуску того или иного изделия и его отправке на дно. Только спецсектор ЦК КПСС был в курсе дела, но и там был наш человек, который нейтрализовал любую утечку информации.

– А потом, когда СССР развалился?

– К тому времени у нас уже было разработано фактически все для существования на дне в автономном режиме – опытные установки по производству воздуха, шахты для добычи полезных ископаемых. Появилась возможность сократить финансирование, и неурядицы девяностых практически не ударили по проекту.

– Вы сказали, что никто даже в Минобороны об этом не знал? – усомнился Дмитрий Владимирович.

– Так точно, – по-армейски коротко ответил Олег Львович.

– И в КГБ тоже?

При спуске с горки незнакомец сделал небольшую паузу. Здесь параллельная лыжня исчезла, и он пошел рядом с Президентом.

– Один из членов девятки – высокопоставленный офицер госбезопасности. У него нет проблем с прикрытием.

Почувствовав, что ему необходимо перевести дыхание, Дмитрий Владимирович остановился и оглянулся по сторонам. Уж не чудится ли все ему? Но кружившиеся в воздухе снежинки и гудящий где-то высоко над головами в верхушках вековых сосен ветер напомнили ему о действительности.

– А американцы? Невероятно! Как они не пронюхали?! Ведь Бакатин в девяносто первом сдал им всё!

Олег Львович усмехнулся.

– Всё, да не всё. Предатели сдали на Запад только наши так и неосуществленные планы по Калифорнийской и Средиземноморской базам. Американцы не верили к этому времени в наши возможности, так что проглотили наживку как миленькие.

Президент тяжело вздохнул:

– Признаюсь, это не укладывается в голове…

Он остановился. Ноги его не держали, и он знал, что это не от усталости. Наклонившись, Дмитрий Владимирович зачерпнул горсть снега и отправил в рот.

– Вы верите в Бога? – неожиданно спросил он.

– Не будем вдаваться в метафизику, Дмитрий Владимирович. Пока мы тут рассуждаем, люди живут и трудятся во враждебных всему живому условиях на полукилометровой глубине. – Незнакомец тоже взглянул на свои часы. – Нам уже пора. Охрана вот-вот спохватится. Теперь, пожалуйста, коротко ваши вопросы.

Несколько секунд Президент продолжал молча идти по лыжне.

– Господи Иисусе! – наконец простонал он. – До сих пор не могу поверить…

– А придется, – твердо произнес Олег Львович. – Извините, что пришлось сразу вывалить на вас всю информацию, но так уж получилось.

– И вы в марте применили геотектонику?

– Это была только проверка. После вашего посещения Курил Япония стала активно демонстрировать враждебное отношение к России. Они устраивали демонстрации вокруг нашего посольства, сжигали российские флаги, пробирались к нам на острова. Дело шло к битве за Курилы. Вот мы и решили продемонстрировать им наши возможности. Похоже, нам это удалось, и они притихли…

– На время, пожалуй, да, – согласился Дмитрий Владимирович. – И эти, как их, экипаж… Вы сказали, что их девять?

Олег Львович невесело улыбнулся.

– Было… Двое умерли.

– Одни мужчины?

– Это – мужская работа.

– И они по пять лет без женщин?

– Только мужики…

– Там же столько атмосфер… – Президент на секунду задумался.

Олег Львович снова улыбнулся.

– Давление – ерунда. Мы создали глубоководные жесткие скафандры, с помощью которых возможно передвигаться на глубине до шестисот метров. Другое дело – холод. Там постоянно чуть выше нуля, но наши приспособились.

– И они… Они живут без замены?

– Точно.

– У них есть семьи?

– Все добровольцы. Они знали, на что идут.

– Вы сказали, – недовольно заметил Дмитрий Владимирович, – что только Брежнев был в курсе? Мне кажется, для любого первого руководителя страны оскорбительно узнать, что от него скрывают какие-либо государственные секреты. Более того, на мой взгляд, это преступление.

Олег Львович с осуждением посмотрел на него.

– Ну, знаете… Генсеки и президенты приходят и уходят, а Россия остается. Вы бы предпочли, чтобы Горбачев растрезвонил о нас американцам? Или Ельцин проболтался по пьяной лавочке? Президенты такие же люди, как и все, со свойственными им слабостями. Мы не могли идти даже на малейший риск. Неизвестно, что более преступно – угробить все дело на корню или скрыть его от власти. Как всякий настоящий русский, я являюсь патриотом своей страны и, извините, как русский же, не доверяю своему правительству.

– Вы же тратили народные деньги?