Битва за Францию - [90]

   — Я хочу услышать, что он мне скажет, — прошептала Генриетта. — Потом мы решим, что делать дальше.

   — Я не могу подвергать такой опасности жизнь Вашего Величества.

   — Он вряд ли пырнёт меня ножом, раз явился во дворец при свете дня и с парадного входа. Я позабочусь о себе, милорд. Ступайте.

   — Не принимайте сейчас этого человека, — умоляюще проговорил Монтегю. — Так нужно. Я так хочу!

   — Вы забываетесь, сударь, — возмутилась королева. — Я сама могу решать за себя! Уходите! Люси, почему вы ещё здесь?

   — Графиня, Её Величество никого не принимает, — заявил Уолтер оторопевшей фрейлине.

   — Вы невежа, милорд, — возмутилась Люси. — Я получаю приказания только от Её Величества.

   — Пусть маркиз войдёт, — приказала Генриетта.

Как только за миледи закрылась дверь, она окинула секретаря ледяным взглядом.

   — Ещё одна подобная выходка, сэр, и я перестану нуждаться в ваших услугах, — заявила она.

   — Слушаюсь, Ваше Величество, — спокойно сказал тог.

   — Можете идти.

   — Я лучше останусь здесь.

Королева не успела возразить, так как вошёл Валенса. Вопреки мрачным предсказаниям господина Монтегю, он был сама любезность. Уолтер послал предостерегающий взгляд Генриетте, мысленно умоляя её не верить фальшивой улыбке этого негодяя, но Её Величество, не обращая на его знаки никакого внимания, бросилась на шею Великому магистру и разразилась самыми настоящими рыданиями. Уолтер раскрыл рот от удивления. Казалось, де Молина тоже не ожидал такого приёма и какое-то время растерянно молчал.

   — Что произошло, Мадам? — спросил он наконец.

   — Ох, дорогой друг, — всхлипывала королева. — Какое счастье, что вы в Лондоне! Представьте себе, несколько дней назад в этих самых покоях была отравлена баронесса Сент-Люс!

Монтегю показалось, что де Молина встревожился.

   — Отравлена? — переспросил он. — Вы уверены? Ошибки быть не может?

   — Мой парфюмер никогда не ошибается, — вытирая слёзы, проговорила королева. — А господин Монтегю, — она кивнула в сторону Уолтера, который поклонился маркизу, — уверяет, что убийца собирался отравить меня.

   — Вас? Но разве, Мадам, у вас есть враги? — де Молина, казалось, от души развлекался.

   — Вряд ли тот, кто подмешивал яд в моё вино, испытывал ко мне нежные чувства...

   — Так значит, поэтому вы ни на минуту не расстаётесь с этим молодым человеком? — Валенса многозначительно посмотрел на Уолтера.

   — Господин Монтегю, вы удалитесь наконец? — вспылила королева.

Видно было, что секретарь выполнил её приказ с большой неохотой. Дождавшись, пока он выйдет, королева повернулась к Великому магистру.

   — Этот человек — шпион Иезуитского ордена, — заявила она.

Де Молина изменился в лице.

   — Откуда вы знаете? — грубо спросил он.

   — Вряд ли генерал Виттеллески стал обсуждать вопросы вашего устранения с посторонним человеком. Именно господин Монтегю передал мне предложение генерала: при посредничестве Иезуитского ордена заключить мир с Испанией в обмен на вашу голову.

   — Вам было сделано такое предложение? — поразился Валенса.

   — Да. Я отказалась. А Иезуитский орден, как мне кажется, затаил на меня обиду за то, что я отказалась вас выдать.

   — Так вот зачем он ездил в Рим, — пробормотал де Молина, который уже благосклоннее смотрел на королеву.

Перехватив его взгляд, Генриетта всхлипнула:

   — И два дня назад они отравили Элениту. А если вы не вмешаетесь, отравят и меня.

Валенса привлёк её к себе.

   — Вам нечего бояться, — почти нежно произнёс он. — Я пошлю генералу голову этого наглеца.

Генриетта, освободившись из его объятий, нервно засмеялась:

   — Я подумала об этом в тот самый момент, как увидела мёртвое лицо баронессы. Но решила ничего не предпринимать, нс посоветовавшись с вами. Ведь Монтегю может вам пригодиться.

   — Каким образом? — удивился де Молина.

Королева пожала плечами.

   — Хотя бы для того, чтобы с его помощью узнавать планы иезуитов касательно вас и вашего ордена.

Генерал задумался. Эта идея ему определённо понравилась.

   — Сделаем так, — наконец решил он. — Вы скажете господину Монтегю, что согласны помогать иезуитам, и будете сообщать мне о каждом его шаге. — И, помолчав, добавил: — Если Иезуитский орден действительно собрался разделаться с вами, то теперь он передумает.

Генриетта еле сдержала возглас ликования. Закрыв глаза, чтобы проницательный Валенса не рассмотрел в них рвущуюся наружу радость, она убедительно кивнула.

Как только за Великим магистром захлопнулась дверь, Уолтер Монтегю влетел в кабинет королевы, даже не спросив аудиенции.

   — Слава Богу, вы живы! — воскликнул он.

Генриетта улыбнулась.

   — Теперь я, милорд, буду говорить вам эти слова при каждой нашей встрече.

Она пересказала молодому человеку свой разговор с де Молина.

   — Вы понимаете, что вы сейчас сделали? — поразился Уолтер.

   — Конечно, — кивнула Генриетта. — Теперь у вас, мой друг, нет другого выхода, кроме как победить или же погибнуть: Великий магистр подозревает вас, а не меня.

Вы затеяли эту игру, Уолтер, вы в неё и играйте. А я хочу спать спокойно.

Монтегю долго смотрел на королеву потерянным взглядом. До сегодняшнего дня он был уверен, что хорошо знал Её Величество. Сейчас же он в этом сомневался.