Битва за Францию - [87]
Герцог не нашёл ничего лучше, как сообщить эти слова королеве на следующее утро, когда решился вновь её навестить — на этот раз в присутствии придворных дам, которые, впрочем, находились на таком расстоянии, что не могли слышать их разговор.
— Зачем вы говорите мне всё это, милорд? — спросила Генриетта, с удивлением прислушиваясь к необъяснимому трепету в груди, вызванному этим признанием.
— Потому что мне стыдно, — ответил Бэкингем. — Перед Чарльзом, который не только готов защищать меня перед всем миром, но и столь великодушен, что не желает замечать, что творится под его собственным носом. Стыдно перед моей женой, которая любит меня и ведёт себя так же, как Его Величество. Перед Эленитой, что настолько добра, что не решается меня возненавидеть. Наконец, перед вами, моя королева. Потому что сегодня ночью вы видели перед собой не мужчину, а труса, который ради своего спасения, был готов подставить под удар весь мир.
— Я не могу упрекать вас за это, герцог, — вздохнула королева. — Сказав правду, вы погубили бы и себя, и меня. Но, когда мы находились на краю гибели, я спросила себя — готова ли я дальше беспечно ходить над пропастью, рискуя вот-вот свалиться на дно? И ответила: нет.
Бэкингем поцеловал ей руку.
— Спасибо, Генриетта, — прошептал он. — Вы сейчас сделали то, на что бы я никогда не решился...
ГЛАВА 13. УЗЕЛ ЗАТЯГИВАЕТСЯ
После успешного окончания парламентской сессии Бэкингем с удвоенными силами начал снаряжать очередную экспедицию к Ла-Рошели, которую на этот раз собирался возглавить лично. Несмотря на открытый саботаж, в который посильную ленту вносили агенты Ришелье, в конце июля 1628 года около сотни судов были готовы к отплытию. Но герцог, наученный горьким опытом, не решался отправиться в путь до тех пор, пока на корабли не погрузят достаточное количество пороха и провизии, так как желал быть готовым к любым неожиданностям. Субиз, осаждавший министра с не меньшим упорством, чем Ришелье — стены Ла-Рошели, требовал скорейшего отплытия. Однажды он доставил к герцогу беглеца из осаждённого города, которому чудом удалось проскользнуть мимо французской армии. Министр окинул глазами его тощую фигуру, и нехорошее предчувствие сжало ему сердце.
— Ну, — спросил Вилльерс с показной весёлостью. — И каково положение дел в Ла-Рошели?
— Милорд, — торжественно ответил молодой гугенот. — Я уполномочен мэром города и городскими старшинами сообщить вашей светлости: если вы не пришлёте помощь в течение двух недель, мы...
— Вы сдадитесь, — понимающе кивнул Бэкингем.
— Нет, — гордо возразил тот. — Мы все умрём с голоду.
Бэкингем встал и нервно прошёлся по комнате.
— Неужели дела так плохи? — спросил он. — В конце концов Ла-Рошель — морской город.
— Да, милорд. Но дамба господина кардинала гонит всю рыбу в море. Мы уже съели не только кошек и собак, мышей и крыс, но даже собственные кожаные ремни и конскую сбрую. Так что вскоре нам останется разве что пожирать друг друга.
— Прошло уже немало времени с тех пор, как вам удалось покинуть город, — министр действительно пришёл в ужас от услышанного, но долг государственного деятеля заставлял его говорить и действовать жёстко. — И каковы гарантии, что, подоспев к городу, моя армия не найдёт Ла-Рошель, покорившуюся французам?
— Ваша светлость, королю Людовику милосердие неизвестно. Несколько недель назад около трёх сотен мужчин и женщин, не в силах выносить постоянный голод, приняли решение сдаться на милость французов. Мэр Гитон выпустил их из города, но по приказу короля их раздели, выпороли кнутами и погнали обратно к стенам, под которыми они провели три дня, пока мэр не сжалился и не принял их обратно.
— Ого,— прошептал герцог, поражённый такой жестокостью. — Но, по моим сведениям, Людовику смертельно надоела эта осада, и, если он предпримет штурм, вряд ли горожане, ослабшие от голода и лишений, сумеют его отбить.
— Если бы штурм был возможен, Ришелье давно бы устроил его. И ваша разведка должна была донести вам, милорд, что все предложения короля о капитуляции не встречали никакого отклика со стороны мэра Гитона.
— Значит, придётся плыть, — пробормотал герцог.
— Что вы сказали милорд?
— Я сказал, что помощь, ранее обещанная мною, поступит в течение двух недель, — объявил Бэкингем.
Молодой гугенот и принц Субиз обменялись радостными взглядами: похоже, английский министр собирался сдержать слово.
Тем временем произошло событие, не имеющее отношения к военным делам, но оказавшее некоторое влияние на судьбу героев этой книги — в Йорк-Хауз приехала заплаканная Кэйт Кэлверт. Она так умоляла Патрика Роджерсона устроить ей встречу с министром, что молодой человек, обладая добрым сердцем, в конце концов уступил. К чести Бэкингема, он тоже не стал уклоняться от свидания.
— Что случилось, Кэйт? — участливо поинтересовался он, увидев девушку.
Та, сглатывая слёзы, рассказала герцогу о безобразном скандале, устроенным её братом, который, узнав у тётки, где живёт сестра, явился к ней требовать денег, угрожая в противном случае вернуть её домой, воспользовавшись своим опекунским правом. Ссора привлекла внимание леди Денби, которая, прислушавшись к обвинениям Вильяма, узнала о прошлой любовной связи между Кэйт и своим братом и, возмущённая услышанным, лишила её места при своём дворе. Единственным положительным моментом этой истории стало позорное изгнание господина Кэлверта из дома разбушевавшейся миледи.
XVII век. Европу уже накрыла тень Тридцатилетней войны, вызванная вековым противостоянием католической и реформаторской церкви. Но ведущие европейские государства – Франция, Англия и Испания, жаждущие мирового господства, еще не вступили в открытую схватку и только интригуют друг против друга, нащупывая слабые места противника…Сестра короля Франции Людовика XIII, принцесса Генриетта-Мария, из маленькой девочки превращается в ослепительную красавицу, наделенную тонким умом и амбициями. Понимая, что королевское происхождение не гарантирует ей ни удачного замужества, ни любви, юная принцесса сама устраивает свою судьбу, выйдя замуж за короля Англии.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
«Юрий Владимирович Давыдов родился в 1924 году в Москве.Участник Великой Отечественной войны. Узник сталинских лагерей. Автор романов, повестей и очерков на исторические темы. Среди них — „Глухая пора листопада“, „Судьба Усольцева“, „Соломенная сторожка“ и др.Лауреат Государственной премии СССР (1987).» Содержание:Тайная лигаХранитель кожаных портфелейБорис Савинков, он же В. Ропшин, и другие.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
«Метресса фаворита» — роман о расследовании убийства Настасьи Шумской, возлюбленной Алексея Андреевича Аракчеева. Душой и телом этот царедворец был предан государю и отчизне. Усердный, трудолюбивый и некорыстный, он считал это в порядке вещей и требовал того же от других, за что и был нелюбим. Одна лишь роковая страсть владела этим железным человеком — любовь к женщине, являющейся его полной противоположностью. Всего лишь простительная слабость, но и ту отняли у него… В издание также вошёл роман «Плеть государева», где тоже разворачивается детективная история.
В канун 1797 года офицер фельдъегерского полка Её Императорского Величества Екатерины Второй поручик Александр Егоров по воле злого случая стал дезертиром. Сбежал в Америку, где, опять же волей злого случая, пересидел русско-персидскую войну, войну с Наполеоном. А злым случаем был огромный камень изумруд, каковой по милости сильных мира сего перемещался по странам и континентам. Русский офицер Александр Егоров чувствовал за собой великую вину за невольное дезертирство ради камня зелёного цвета и дал себе слово свою вину перед Родиной искупить.
На долю героя романа выпало немало приключений. Юрий Кульчитский, русский юноша, надолго попадает в плен к туркам, потом его выкупают сербские купцы и он отправляется переводчиком в Вену как раз в тот момент, когда турки в 1683 году осаждают столицу Священной Римской империи. Проявив необычайную храбрость и смекалку, юноша пробирается из осаждённой Вены в расположение армий австрийских союзников и приводит их на помощь городу.