Битва за Францию - [63]
— Думаю, что вы с беднягой Ториньи уже щадили чувства Его Величества, когда решили биться в провинциальной дыре, — кусая ус, проговорил Шапель. — И что? Разве король оценил такое самопожертвование?
— Ты прав, — вздохнул Монморанси. — В том дрянном городишке, где мы собрались драться, оказалась только одна гостиница, в которой не было свободных мест. Так что нам с графом пришлось провести ночь в одной постели, согреваясь теплом друг друга, так как каналья трактирщик пожалел дров, чтобы хорошенько растопить камин... Чёрт возьми! Да я не меньше Беврона сожалею о гибели Ториньи. Он был моим другом...
— То есть, — перебил его Шапель, — ты согласен, что нет нужды подвергать себя лишениям ради спокойствия духа Его неблагодарного Величества? Что касается меня, то я бы дрался в Париже, хотя бы для того, чтобы показать королю и кардиналу всё, что я думаю об их эдиктах.
Бутвиль расхохотался.
— Ладно, едем в Париж, — ответил он. — Король разрешил мне вернуться во Францию, но запретил являться ко двору. Счастье Его Величества — иначе, я бы устроил дуэль прямо в Лувре!
Шапель радостно кивнул и, вытащив шпагу из ножен, дурачась, нанёс меткий удар невидимому противнику.
Франсуа д'Аркур маркиз де Беврон преспокойно обедал в своём парижском доме, когда лакей доложил ему о визите графа де Бутвиля. Маркиз, который ничего не знал о королевском указе, так удивился, увидев своего врага в Париже, что поперхнулся вином и ещё долго откашливался. Бутвиль с ледяной улыбкой на лице наблюдал за ним. Ему уже сообщили о дерзком заявлении маркиза.
— Кажется, сударь, вы считаете меня трусом? — поинтересовался Франсуа, когда его противнику удалось немного отдышаться.
— Боже меня упаси, — выдохнул д'Аркур. — Но я рад, что мои слова заставили вас поторопиться с ответом. Ваши условия?
— Шпага и кинжал. Завтра, двенадцатого мая, в три часа дня на Королевской площади прямо под окнами кардинала.
Маркиз вытаращил глаза от удивления. Но желание выглядеть таким же отчаянным храбрецом, как сам Бутвиль, взяло верх над здравым смыслом.
— Я буду там, — пообещал он.
— Отлично. Кстати, со мной будет двое друзей.
— Это дело касается только вас и меня, — запротестовал Беврон. — Я бы не хотел подвергать риску жизни других людей.
Бутвиль усмехнулся.
— Поступайте, как хотите, сударь, но мои друзья ждут не дождутся, чтобы обнажить против кого-нибудь свои шпаги. Если вы придёте один, вам придётся драться против троих.
И, учтиво поклонившись противнику, вышел.
На следующий день, ровно в три часа, Бутвиль, Шанель и их общий друг шевалье де Ла Берт появились на Королевской площади. Их противники — Беврон, Бюсси д'Амбуаз и господин де Шоке уже были там.
Маркиз де Беврон был настроен очень решительно. Несмотря на это, он несколько раз обеспокоенно оглядывался на стоящего рядом графа де Бюсси д'Амбуаза. Тот был бледнее обычного и несколько раз вытирал лихорадочный пот, который всё равно упрямо проступал на лбу.
— Ты же болен, друг мой, — взволнованно произнёс маркиз. — Ради всего святого, откажись от дуэли. В конце концов это дело касается только меня и Бутвиля.
— И дать повод для насмешек этой скотине Шанелю? Никогда! — Бюсси и правда еле держался на ногах, но не смог удержаться от соблазна ещё раз встретиться со своим смертельным врагом. — Я буду драться с ним, даже если это будет последняя дуэль в моей жизни.
— Я могу обещать вам это, сударь, — мрачно кивнул Франсуа де Росмадек, который услышал эти слова.
Дуэлянты учтиво раскланялись, и, не откладывая дела в долгий ящик, тут же сняли камзолы и выхватили шпаги.
На Королевской площади — самом аристократичном районе Парижа, как всегда, было полно людей, которые тут же окружили дерущихся плотным кольцом. Звон оружия перемешался с восхищенными криками зевак, которые, узнав Бутвиля, поддерживали его восторженными воплями, которые вскоре сменились вздохом ужаса: бедняга Бюсси упал, сражённый шпагой де Шапеля. Его смерть только подзадорила дерущихся. После ожесточённого боя Шоке сумел ранить де Ла Берта, и того унесли на руках в ближайший отель Майенн, обитатели которого следили за боем из окон особняка.
Остались Бутвиль и Беврон. Оба были искушёнными бойцами, и хотя Монморанси превосходил своего противника, жажда мести придала тому небывалых сил: оба демонстрировали такие приёмы высшего фехтовального искусства, что толпа орала от восторга, причём на этот раз симпатии разделились: половина зрителей явно симпатизировала маркизу. Время шло, но ни один из дуэлянтов не показал того безоговорочного превосходства, которое позволило бы закончить поединок. Между тем с минуты на минуту могла показаться стража и арестовать всех участников дуэли. Сообразив это, Бутвиль предложил ускорить дело и, бросив шпаги, сойтись на кинжалах, на что Беврон охотно согласился.
Сближались, уворачивались, расходились и сходились снова. В конце концов Бутвиль поймал де Беврона за руку и, используя своё силовое преимущество, начал медленно приближать свой кинжал к горлу врага. Де Беврон боролся отчаянно но стальное лезвие беспощадно впилось ему в горло.
XVII век. Европу уже накрыла тень Тридцатилетней войны, вызванная вековым противостоянием католической и реформаторской церкви. Но ведущие европейские государства – Франция, Англия и Испания, жаждущие мирового господства, еще не вступили в открытую схватку и только интригуют друг против друга, нащупывая слабые места противника…Сестра короля Франции Людовика XIII, принцесса Генриетта-Мария, из маленькой девочки превращается в ослепительную красавицу, наделенную тонким умом и амбициями. Понимая, что королевское происхождение не гарантирует ей ни удачного замужества, ни любви, юная принцесса сама устраивает свою судьбу, выйдя замуж за короля Англии.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Метресса фаворита» — роман о расследовании убийства Настасьи Шумской, возлюбленной Алексея Андреевича Аракчеева. Душой и телом этот царедворец был предан государю и отчизне. Усердный, трудолюбивый и некорыстный, он считал это в порядке вещей и требовал того же от других, за что и был нелюбим. Одна лишь роковая страсть владела этим железным человеком — любовь к женщине, являющейся его полной противоположностью. Всего лишь простительная слабость, но и ту отняли у него… В издание также вошёл роман «Плеть государева», где тоже разворачивается детективная история.
В канун 1797 года офицер фельдъегерского полка Её Императорского Величества Екатерины Второй поручик Александр Егоров по воле злого случая стал дезертиром. Сбежал в Америку, где, опять же волей злого случая, пересидел русско-персидскую войну, войну с Наполеоном. А злым случаем был огромный камень изумруд, каковой по милости сильных мира сего перемещался по странам и континентам. Русский офицер Александр Егоров чувствовал за собой великую вину за невольное дезертирство ради камня зелёного цвета и дал себе слово свою вину перед Родиной искупить.
На долю героя романа выпало немало приключений. Юрий Кульчитский, русский юноша, надолго попадает в плен к туркам, потом его выкупают сербские купцы и он отправляется переводчиком в Вену как раз в тот момент, когда турки в 1683 году осаждают столицу Священной Римской империи. Проявив необычайную храбрость и смекалку, юноша пробирается из осаждённой Вены в расположение армий австрийских союзников и приводит их на помощь городу.